Попаданец в Рой Пожирателей. Том V
Шрифт:
«И так, на левой половине листа мы разместим толпу бокатов…» — фантазировал Фёдор — «Деревенских бокатов, значит у них должны быть вилы, сапки и серпы в руках… Чтобы нарисовать толпу, сперва нужно понять, как нарисовать одного гуманоида. У них четыре сустава на верхних конечностях и вытянутые лысые головы… Узкие плечи, приземистые тела… Рисовать будем в профиль, потому что 3-D я на данный момент точно не осилю… Справа разместим жуков. В воздухе будут парить осы. Осу не так уж и сложно изобразить в профиль. Вытянутое брюшко, прямоугольное тельце, пара закруглённых крыльев, каплевидная голова, усики, мандибулы, рога ментальной связи, лапки… На земле будут стоять кузнечики. Кузнечиков легче всего нарисовать. У них прямые тела,
Навык королевы убирающий из фигур и линий всю кривизну, делал из примитивных каракуль Фёдора шедевр авангардизма. Это не совсем то, чего хотелось, но по-другому не получалось.
С огромным трудом, встреча насекомых и землеробов произошла. Покамест на холсте, не в реальности, но начало было положено. Между двумя фракциями ещё ничего не происходило, настроение картины было нейтральным, и те и другие просто смотрели друг на друга, в ожидании дальнейших событий. Следующий фрейм комикса должен привнести простые и понятные изменения, напрямую связанные с первой композицией. Встреча произошла, и что же случилось на данной встрече?
Когда Фёдор рассуждал над вторым рисунком, пленники в своих комнатах уже пробудились, умылись и занялись завтраком. Халима ложкой черпал холодный бульон; Миару пихал в дырочку на кляпе ломтики яблок облитые мёдом. Пока только инвалид знал, что дела обрели нестандартный оборот. Для деда день выглядел вполне обычным и не предвещал новшеств. Но вскоре, он увидит, что проход к соседу наглухо закрыт и начнёт подозревать что-то неладное.
Бытие заключённых ничуть не мешало перерожденцу доводить свою задумку до конца. Жуки опустили лист с законченным рисунком на пол и задвинули его под стол. Затем на алюминиевую поверхность лёг новый чистый лоскут пергамента. Его разместили чётко над уже разрисованной страницей на полу. Дальше перед каждым из этих двух листов встал головастик. С помощью навыка королевы, мыслительный центр провёл идеальную перпендикулярную прямую между двумя плоскостями холстов. Ориентируясь на эту воображаемую линию, гусень на столе поставил на новом листе точку, потом ещё одну, и ещё одну, и ещё… Проведя линию между всеми расставленными точками, рабочий точь-в-точь воссоздал на верхнем пергаменте рисунок с нижнего. Не целиком, а пока лишь маленькую часть. Но ощущения у Фёдора уже были близки к эйфории. Он чувствовал себя изобретателем биологической копировальной машины. Талант матки помогающий ей в ориентации под землёй и на больших пространствах, по сути даровал коллективному разуму избирательный жучий «ксерокс»*.
*Ксерокс (в рекламных материалах также: копир) — копировальный аппарат электрографического типа с порошковым красящим элементом, нарицательное наименование любого копировального аппарата. Происходит от установившегося в русском языке неверного произношения имени компании-производителя — Xerox (Зирокс).*
Парнишка воспользовался своим изобретением, чтобы частично перенести объекты с одного фрейма на другой. Каждая копия с точностью до миллиметра повторяла оригинал и располагалась на том же месте в композиции. Часть нарисованных насекомых разум Роя не стал копировать, дабы внести на их место новые изображения, отвечающие за развитие сюжета.
Позади передних кузнечиков появилась тележка запряжённая бронерогом. На
Фёдору понравилось насколько он мастерски справился с этой частью комикса. Похоже когда ставки высоки и есть реальная мотивация, рисовать получалось не так уж и плохо.
Пока перерожденец старательно выводил каждую черту, учитель закончил трапезу, сходил в туалет и вышел из своей камеры. Вид перекрытого прохода заставил его опешить. Престарелый мужчина погладил плотную непрозрачную слизь и проверил, что она достаточно прочна, чтобы выдержать его нажим. Дальше дедок прислонился к силикону ухом и попытался подслушать, что происходит по другую сторону.
Заточённый в своей каморке Миару услышал, что кто-то копошится у него на пороге. Промолвить что-то в сторону Халимы он не мог, потому что слизевой кляп блокировал всё, кроме тихого мычания. Подойти постучать по перегородке жуколов тоже не имел возможности, потому что слизевик держал его клешнёй за единственное колено. Ампутант замахнулся костылём, чтобы ударить им по полу. Жук перехватил удар и приклеил «ходули» к бетону.
Покуда договор между насекомыми и бокатами не будет окончательно заключён или отвергнут, осведомлённый о расположении секретных объектов Роя гуманоид должен просидеть в полной изоляции. Иначе можно очень по-глупому попасть впросак…
Старик оставил проём в покое, осмотрелся в коридоре и заметил что в учебной аудитории чрезвычайно ярко горит свет. Обычно такое сильное свечение там включали только во время сложной работы. Хрыч пошкандыбал к повороту в большой зал. Быть может товарищ по несчастью как раз находился сейчас там и трудился над очередной фигуркой?
Но всё оказалось не так. Столярная мастерская пустовала без мастера, а на столе филолога почему-то сидела пара гусеницы орудующая перьями. Что примечательно, под столом тоже сидело два работяги, уже без перьев. И перед всеми четырьмя головастиками лежало по одному листу пергамента.
Халима заинтересовался происходящим и выдвинулся на разведку. Спрятав руки за спину, он склонился над рабочей поверхностью и пытливо поглядел на листы разрисованные слугами. Первой эмоцией на его лице было удивление. Но оно быстро рассеялось и сменилось тревожной настороженностью. Одну минуту старец, стоя, пристально разглядывал живопись в стиле авангардизма. Затем, чуть отодвинув табурет, он, кряхтя, опустил на него свою задницу и заглянул уже под стол. Там дедок узрел рисунки чертовски похожие на те, что лежали сверху.
Увиденное вынудило умного гуманоида нахмуриться и пробыть пару минут в молчаливых раздумьях. Дальше он поднялся, прошёлся к перемычке между помещением и коридором, облокотился на угол и внезапно закричал:
— Миару-у! Миару-у! — звук срезонировал от гладких бетонных стен и усилился.
Инвалид услыхал сей зов и задёргался, пытаясь вырваться из хватки надзирателя. Слизевик первого ранга был не таким уж крупным и сильным. Но он также обладал силой повелевать клейкой субстанцией, которая ограничивала свободу лучше стальных кандалов.
Последний слон оставшийся в бункере на дежурстве подошёл к Халиме и больно ущипнул его за бедро. Дедок вздрогнул и коротко вскрикнул.
— А-а!
— Не ор-р-р-и-и! — грозно проревел носатый жук на дряхлого пленника.
Больше учитель не шумел. Зато он принялся обшаривать весь подземный комплекс вдоль и поперёк. Проходы в буфер, пищевой и вещевой склады были перекрыты клетками, поэтому Фёдор спокойно оставил старца наедине с его обеспокоенностью. Требовалось закончить рисунки, чтобы старый бокат мог что-то понять из них. А дех пор он может быть предоставлен сам себе.