Попаданка для ректора. От ненависти до любви
Шрифт:
Уверенным шагом направляюсь в аудиторию менталистов. Госпожа Одье сидит на своем месте, задумчиво рассматривая притихшую группу.
— Что у вас стряслось? Почему студенты сбегают с урока, словно их тут мучают.
— Научный эксперимент, — отвечает Суар и переводит взгляд на меня. — Она поставила такие ментальные щиты, что даже я не смогла их взломать. А потом прочитала мои мысли, точнее, увидела.
Еще раз обвожу взглядом группу, которая прикладывает руки к головам.
— А с ними что? — до сих пор не могу поверить в сказанную фразу.
— А
Перевожу недоуменный взгляд с группы на профессора.
— Вы уверены? — уточняю.
— Более чем. Все происходило на моих глазах.
— Думаю, на ваш предмет студентка больше не придет, — я неплохо стал разбираться в человечке. И если судить по тому, что здесь произошло, не придет.
— И не надо. Отмените мои занятия у неё. Девочка достигла высшего уровня.
Кивнул, покидая аудиторию.
Теперь нужно найти одну испуганную девушку и постараться её успокоить.
Еву нашел в комнате, точнее в ванной. Она сидела под струями холодной воды прямо в одежде и смотрела в одну точку. Рядом лежала пустая бутылочка из-под лекарства. Осторожно понюхал — успокаивающее. И если судить по тому, что я вижу, Ева выпила почти все содержимое за один раз.
Выключаю воду, создаю поток горячего воздуха.
— Ева, — тормошу девушку за плечо, она на меня даже не обращает внимание. Чуть раскачивается из стороны в сторону, беззвучно шевелит губами. Из глаз тонкими дорожками текут слезы.
Отдал мысленный приказ своему помощнику, чтобы пригласил Одье Саур в мой кабинет. Её эксперимент стал для одной студентке нервным срывов. Следом срочно приглашаю Нерли. Последняя появляется в комнате через пару минут, находит глазами Еву, вздрагивает.
— Бедная девочка, — женщина оттесняет меня, проверяет пульс, смотрит глаза.
— Срочно в моё крыло, она словно теряется за гранью, — женщина испуганно оборачивается, я сжимаю кулаки и переношу нас всех в палату.
Сразу стягивают одежду с девушки, обвешивают артефактами восстановления, вливают в дрожащие губы темную жидкость.
— Господин Демидион, помогите, — просит женщина.
Подхожу ближе и вижу, как целители пытаются раскрыть маленькие кулачки. Даже мне видно, как сильно они сжаты, ногти входят в кожу, ладошки в крови. С госпожой Нерли растираем руки и плечи, пытаемся расслабить каменные мышцы. Наконец, одна рука поддается, пальцы медленно раскрываются. Ассистенты быстро обрабатывают раны и перевязывают ладонь. Вторая рука расслабляется следом.
Из палаты в свой кабинет вернулся спустя минут сорок. Профессор Одье сидит в приемной, нервничает. И правильно делает.
— Вы довели студентку до нервного срыва, и она чуть не выгорела, — говорю спокойным холодным тоном, — вы лишаетесь преподавательского места в Академии, в таких профессорах мы не нуждаемся.
— Вы не имеете права! — женщина вскочила со стула, тот с грохотом упал.
— Имею, — холодно ответил
Глаза госпожи Одье стали белеть. Гнев и ярость клокотали внутри женщины. Уволить её из-за какой-то человеческой девушки? Немыслемо! Она, лучшая в своем роде или… Или ректор Хорс желает выучить и поставить девочку на её место? Конечно, ведь она только что сама призналась, что не смогла снять с неё щиты, а значит человечка сильнее. Но не опытна.
— Ваш приказ, распишитесь, — я положил лист бумаги перед женщиной, но она словно о чем-то думала, пришлось позвать.
Расписавшись, Одье посмотрела на меня с прищуром. Казалось, профессор что-то для себя решила, а её брошенные при уходе слова, насторожили.
— Мы еще встретимся, Демидион Хорс. Обязательно встретимся. Но только я буду уже в роли руководителя, а вы подчиненного.
На что она намекает? Неужели решила угрожать? Зря. Но женщины коварны, об это не стоит забывать.
Глава 6. Поживи подольше, узнаешь побольше
Было пусто и одиноко. Странное чувство, если помнить то, что со мной произошло. Где боль? Где привычная боль и чувство страха? Их не было, только всепоглощающее одиночество, понимание того, что ты никто и ничто. Любой может направить против тебя толпу. И никто, совершенно никто не встанет на твою защиту.
Кажется, у меня опустились руки в этой неравной борьбе. Сколько дней я провела в этом мире? Два? Три? Чуть больше? И уже сдалась. Больше не было сил бороться, не хотелось кому-то и что-то доказываться. Особенно нет желания отзываться на голоса, которые зовут вернуться. Зачем? Быть униженной и растоптанной на глазах у всех? К первому голову прибавился другой, более настойчивый, командный.
Не хочу больше подчиняться, пусть меня оставят в покое.
Сознание то приходило, то угасало. Я словно плавала в море, захлебываясь волнами. Они позволяли сделать глоток воздуха и накрывали снова и снова. Так длилось бесконечно долго, пока не услышала песню. Тихую, почти знакомую. Она лилась, окутывала, помогала зацепиться за неё, как за спасательный круг. Слова иногда были непонятными, неправильными. Но это не портило ни мелодию, которая мгновенно появилась в моей голове, ни общего спокойствия. И в какой-то момент я очнулась и произнесла первое пришедшее слово на память.
— Курт…
Рядом кто-то облегченно выдохнул. Приоткрыв глаза, увидела сидящего рядом с собой парня.
— Ты пел, у тебя получилось, — и не важно, что некоторые слова были произнесены не полностью.
— Да, — проговорил парень, улыбаясь.
— Обязательно продолжим занятия, — заверила я его и погрузилась в сон.
Некромант приходил ко мне в палату каждый день, приносил учебники и тетради с заданиями, помогал заниматься, пытался ответить на возникшие вопросы. Магией пользоваться пока запретили, поэтому все сводилась к теории. В течение дня учила параграфы, потом пересказывала Курту. Он кивал, если было правильно. Иногда давал советы.