Попаданка прибыла!

Меллер Юлия Викторовна

Вскоре все поняли, что природная магия помогает сохранять тела, напитывая их силой, но чтобы изгнать тьму требовалось что-то другое. Люди с уверенностью говорили, что свет Хорса исцеляет. Ульяна не очень верила в ультрафиолет или другие лучи солнца, но зато она верила в целительские кристаллы. Уж если её зелёненькие творят чудеса, то целительские просто обязаны справляться со всеми бедами. А для этого требовалось найти потенциального целителя и ехать во льды.

Поэтому она с волнением смотрела на перелётных птиц. Теперь у пострадавших есть шанс: или Хорс своим

светом поможет, или Ульяна всё-таки раздобудет целительские кристаллы. Время неопределённости подошло к концу.

Она отобрала около сотни разных людей, которых намеревается вести в место роста кристаллов, и кто-нибудь обязательно сможет взять их в руки. Не может быть, что она не права!

Облачившись в привычную одежду, она поспешила к терему. Там Уля надеялась застать Радомила или узнать, куда он отправился. Фроша пошла вместе с ней, сказав, что приметила для постоянной работы в теплице девчонку из сирот.

— С дороги! Посторонись! — заорал позади них погонщик.

Фроша потянула за рукав княгинюшку, чтобы пропустить упряжку воков.

— Целый обоз, — недовольно проворчала она, вытягивая шею, чтобы разглядеть хозяина почти десятка саней. — Это кто ж собрался в чужие земли? Не князь ли?

— Не болтай глупости, — шикнула на Фрошу Ульяна.

— И то верно, когда князь куда собирается, то все об этом знают.

Закутанная в меха фигура в санях привстала, ткнула палкой в погонщика, и сани остановились как раз возле Ульяны с Фрошей.

— Светлого дня тебе княгиня! — насмешливо поприветствовала фигура женским голосом и, скинув огромную дорожную шубу, с превосходством посмотрела на остановившихся у обочины женщин.

— И тебе светлого дня, — узнав в сударыне мать Таяны, ответила Ульяна.

С той самой ночи о ней ничего не было слышно. Говорили, что глава семьи запер её и не выпускал со двора, но были и те, кто баял, что она сама заперлась и не желала ни с кем общаться. И то не диво было, ведь дети её набедокурили и сгинули. А тут вот куда-то собралась, да с вещами!

Женщина смотрела с высоты саней, и видно было, что её распирает от самодовольства. Ульяна непонимающе переглянулась с Фрошей и та недоуменно пожала плечами. Все Бобровичи сидели тише воды ниже травы, а эта вылезла на свет божий и сияет. Тут вдруг на небе проглянул Хорс и осветил улочку тёплыми лучами.

— Вот!!! — неожиданно возопила Бобровичиха, подняв руку вверх. — Это знак, что у моей доченьки всё сложится!

«Да она никак умом тронулась», — подумала Ульяна.

— Жива она! Жива!

— Не может быть! — живо отреагировала Фроша. — Ты ж сама кричала, что сгинут кровиночки твои!

— Сына я потеряла, — тень скорби легла на лицо женщины, но она тут же согнала её, воскликнув: — Таянка послание передала. Нашла она повелителя и предстала перед ним, — громко, чтобы все слышали, объявила женщина. — Он был поражён её красотой и смелостью. Не всякая девица решится отвергнуть своего князя ради любви к другому. Повелитель приблизил мою дочь к себе. Теперь кровиночке моей нужны красивые одежды. Вот я и собрала ей вещи.

— Так вроде

повелитель выбрал Белолику? — косясь на Ульяну, возразила Фроша.

— Пф, — засмеялась мать Таяны. — Старой клуше не тягаться с моей дочерью! — а потом она звонко рассмеялась и громко крикнула погонщику: — Гони! Опротивело мне тут!

Ульяна смотрела вслед саням и переваривала новости. Она никак не ожидала, что ловушка с повелителем будет иметь продолжение.

— Белолику старой клушей обозвала, а сама старше её лет на пять, — фыркнула Фроша. — И повелитель тот не молод. Как бы не в дедушки годился Таянке.

— Так может, она претендует на сына повелителя?

— Малы у него сыны. Старшие в боях сгинули, не успев даже внуков наплодить, а младшие ещё под стол пешком ходят.

Ульяна лишь брови приподняла, выражая своё удивление. Ей было непонятно, откуда Фрошка всё знает. Уже не в первый раз она слышала от помощницы заграничные новости житейского плана, но не относилась к ним с должным вниманием, а ведь наверняка и о ней болтают?

— Фроша, а обо мне что люди говорят?

— Да разное, — пожала она плечами. — В основном доброе говорят.

— А плохое говорят?

— Ну, не то чтобы плохое. Люди спорят, останется ли Савр наследником, коли у князя народится новый сынок.

— Конечно, останется! Мы с князем ждём внуков от Савра.

— А своих детишек?

— Вот они и будут своими, — отрезала Ульяна.

Этот вопрос она уже обговорила с Радомилом. Они оба немолоды, и это исчисляется даже не годами, а пережитым.

Радомил не будет возиться с младенцем, хотя сделает вид, что рад новому дитяти. А Ульяна уже проходила через материнство, и не один раз. Она себя уже реализовала как мать и даже побыла бабушкой. Вот статус бабушки ей понравился больше, и она теперь сделала бы всё по-другому.

А сейчас у них с Радомилом в качестве младенца целое княжество. Его надо возрождать и растить. Ну, как-то так. И это всё не объяснишь людям, тем более здешним.

Надувшаяся Фроша молча проводила Ульяну до терема, а там уже не до обид стало. Оказалось, что часть горняков, ранее добывавших уголь для отопления домов, искали всё это время новый заработок себе и обнаружили хорошую железную руду. Во всяком случае, так сказал один из знатоков, и люди пришли к князю, чтобы узнать, нужна ли ему железная руда и в каких количествах.

Ульяна знала, что руда нужна, но в городе всего два кузнеца и они появились недавно. Может, приживутся, а может, уедут. Текущей работы для них немного. И что делать? У Ульяны есть записи о старых примитивных печах, но они неэффективны, а более практичные ей непонятны и здесь никого нет, чтобы помог разобраться.

Многие её записи, казавшиеся полезными, не могли быть внедрены в жизнь с наскока. Требовался специалист, да ещё энтузиаст вроде дядьки Колаши, чтобы вникнуть в даденые советы и приспособить к имеющимся условиям. И вот вновь получилась ситуация, когда она могла бы помочь, но некому подарить бесценные знания. А ведь можно было бы получить хорошее железо, чугун и даже сталь.