Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов
Шрифт:
Теперь вопросов ещё больше: зачем Клеопатра несёт ему цветы? Вариант «просто вернуть» кажется Санаду маловероятным. Вот чувствует он – что-то она задумала!
В сознание врывается скептический голос его короны: «Не знаю, чем таким важным ты сейчас занимаешься, а лично меня пытаются украсть. Ты мешать этому планируешь или надеешься, меня сопрут, и ты отдохнёшь от советов? Полезных, между прочим, советов».
Санаду хватается за академический браслет, чтобы выяснить расположение Клеопатры. Действительно, она почему-то пришла не к этому кабинету над центральным входом, а к главному. Пятому! О котором
«Не смей её трогать!» – Санаду впечатывает приказ в корону: призванный предмет опасен для тех, кто без спроса его коснётся.
Теперь, когда главная опасность кабинета ликвидирована, можно… спокойно явиться на место и посмотреть результат вторжения – не зря же Клеопатра к нему так долго готовилась вместо того, чтобы просто прибежать за белкой.
К Санаду в Академии никто не подумает вломиться, он и двери не запирает, а тут такое… приключение намечается. И шагает он по коридору, пугая редких встречных коллег и студентов непривычно довольной улыбкой.
***
На стук никто не открывает – значит, Санаду и правда в другом кабинете.
Выпрошенный у Дабиуса взломщик замков в виде чёрного жука не хочет приклеиваться к двери и высасывать магию из защитных заклинаний. Отчаявшись, просто дёргаю за ручку… и кабинет открывается.
Довольно опрометчиво оставлять его так.
Подхватив «троянский» букет, оглядываюсь по сторонам и проскальзываю внутрь.
Мда…
Э-м-м…
Мда…
Попятившись, локтем открываю дверь и выглядываю в коридор – простенький сероватый коридор Академии драконов. Я бы даже сказала бедненький – на контрасте-то. После чего возвращаюсь в кабинет, достойный короля.
Неплохо соректоры живут! Кажется, я тоже хочу на эту должность, если зарплата позволяет такое!
Кабинет большой. Того идеального соотношения между камерностью и простором, когда и воздуха хватает, и нет ощущения, что ты песчинка в океане.
Стена напротив двери – сплошной книжный шкаф из чёрного дерева с серебряной отделкой: как будто чёрное вьющееся растение вдруг решило вырасти в виде полок, а листья его посверкивают яркими прожилками.
Монолит из книг нарушают две узкие арки под стрельчатые окна с витражными абстрактными узорами и арка над белым письменным столом. Стол по форме напоминает срезанный полумесяц, он тоже словно из вьющихся растений с серебряными прожилками свит.
Рядом со старомодными серебряно-чёрными письменными принадлежностями, перьями и немного ассиметричной короной с зубцами-кристаллами неестественно смотрится музыкальная колонка. Современная. Земная. Музыкальная колонка. И плеер для неё.
У меня, кажется, дёргается глаз.
Белое хозяйское кресло тоже с полумесяцем в изголовье. А вот три кресла для посетителей в том же растительном стиле – чёрные.
Стены слева и справа заняты полками. Справа арку в полках с плотно стоящими друг к другу бутылками (на первый взгляд кажется, что это тоже книги) занимает большой полукруглый кожаный диван. Чёрный. С белыми подушками и серебряными кистями. К боку приставлена гитара.
Рядом столик-лист на изящных ножках в виде стебля. Право слово – будто к эльфу попала, а не к вампиру.
Арку
Два камина в виде выемок в сплетениях чёрных древесных корней обрамляют входные двери.
На чёрном паркете пола расстелен бело-серебряный ковёр, узором напоминающий травяной покров цветущего луга.
Не раз Марка Аврелия просили отдать и даже пытались умыкнуть, но впервые – настолько богатый человек, то есть вампир. Вампир вообще впервые, но главное: у него же полно денег, он может купить кого угодно, а взял моего бельчонка, кровосос!
Розы опадают, оставляя в моих руках чёрную резиновую дубинку с шишковатым наконечником, обёрнутую связкой баночек с гоблинскими болотными ароматизаторами. Кола осинового не нашлось, лопаты ломать не нельзя, пришлось брать, что дали. Дабиус уверял, его ароматизаторы по силе воздействия мощнее чеснока и, в отличие от последнего, магией этот запах просто не удалишь. Секрет избавления от «прекрасного аромата, который почему-то никто из других существ не ценит» и способ защиты для этих самых других существ знают только болотные гоблины. Я без защиты нюхнула – прорыдалась и решила, что ароматизатор этот самое то для Санадушечки.
С оружием массового поражения подхожу к столу.
Никаких документов, пригодных для шантажа (я не сильно надеялась, но всё же), только письменные принадлежности, странная корона и колонка с плеером. Кристаллы зубцов, чудом держащиеся на металлическом ободе, поблескивают в цветном свете витражей, напитывающих их льдисто-серую поверхность яркими красками.
Может, корону эту странную взять для обмена на Марка Аврелия?
Соблазн велик, но обвинений в воровстве мне не надо, только в покушении на соректора – это, думаю, многие поймут. И даже не осудят.
Колонка для шантажа уже перспективнее – техника запрещена, это явно контрабанда.
– Вы точно меня преследуете… – выдыхают над ухом. Дёрнувшись, натыкаюсь на стол и упираюсь рукой. А Санаду довольно заканчивает мне в затылок: – дорогая Клеопатра.
Глава 26
Аж до мурашек его последний выдох. Эта «Дорогая Клеопатра» произнесено слишком уж интимно.
Не оглядываясь, бью локтем, но Санаду успевает отступить. Развернувшись, упираю дубинку ему в грудь:
– Марка Аврелия отдай!
Дубинка изгибается дугой. Она на хлёсткую работу, похоже, рассчитана.
– М-м, вы понимаете, насколько двусмысленно выглядит это? – Санаду указывает на шишковатый наконечник дубинки, ствол и покачивающиеся внизу шарики баночек.
Опускаю взгляд. Ну да, чем-то напоминает некоторые изделия для взрослых. Отдалённо. Если думать о двусмысленностях.
– Пошляк! Марка Аврелия верни!
– О чём таком вы подумали, юная леди, что посчитали меня пошлым? – Санаду вскидывает брови. – Ах, это ужасное террианское воспитание. Я говорю, что ваш жест со стороны может показаться угрозой поколотить меня этой резиновой штукой. Вы же не собираетесь нападать на своего преподавателя?