Попаданка с квартирой приключений не ищет
Шрифт:
Я не стала показывать степень очередного изумления, демонстративно уставившись в монитор.
— Ну, детка, — обратилась я к малышу, — мы все тебе заказали. Через час тебе привезут еду и подгузники.
Потом посмотрела на мужчин.
— Когда придет курьер, мне с кем-нибудь из вас нужно будет выйти в город. В мой город. Нужно сходить в аптеку и купить бутылочки, соски и прочие мелочи, которые я не могу заказать в доставке из обычного магазина. Я не люблю выходить из дома, поэтому мне нужна компания. А пока я вас оставлю, мне нужно
И отправилась в ванную. «Боже, какое счастье прижимать к себе тельце ребенка!»
— Ты ж моя прелесть, сейчас поменяем тебе пеленки.
«Очень спокойный ребенок. Мокрый, но молчит. Даже не кряхтит. Улыбается. Солнышко».
За спиной услышала шипение:
— Маркас, ты почему ей ничего не сказал?
— А ты сам почему не сказал?
— Ты смерти её хочешь?
— А ты?
— Все! Иди сам делай чай. Я не умею. И завтрак всем не помешает. Бернс, иди с леди, возможно, ей потребуется помощь.
Я улыбнулась: «Вот паразит, все равно называет меня леди. И, смотри-ка, всех построил и озадачил». В принципе, я бы не возражала против обращения «леди» (мне не привыкать, меня муж так называл), но тогда и спрос с меня будет другой.
«Обойдетесь, господа. У меня своя зона ответственности. И ее границы я предпочитаю определять сама. Насколько это возможно. Все же буду реалисткой: человек предполагает — Б-г располагает, но свободу выбора никто не отменял».
Улыбка пропала. «Значит, все же есть что-то, касающееся непосредственно меня. И счастье известить об этом они никак не поделят. Спихивают друг на друга. Теперь понятно, почему Ант избегал объяснений: Рассчитывал, что это сделает Маркас… Марк. А тот тоже не горит желанием меня информировать. Вопрос. О чем? От чего это я могу умереть? Наверное, от любопытства. Вот, гады!»
Маркас. Тоже котик-не котик.
Глава 7
Кое-что о новом мире и о подгузниках
Я ополоснула малыша, и тут выяснилась новая подробность… Та-дам. Малыш оказался малышкой. Крупненькая такая крошечка-хорошечка.
Бернс пошел со мной в ванну, и даже подержал малышку, пока я доставала полотенца и старую наволочку в качестве временного подгузника — застиранную, мягонькую — самое то.
А потом я подстроила теплую воду в кране над раковиной умывальника, сняла с ребенка покрывальце и пеленку, как стало ясно, не только мокрую, но и испачканную, и простила испуг Марку, державшему малышку на отлете. Пропавшее у меня почти полностью лет пять назад обоняние объясняет, почему я сразу не поняла его обеспокоенность. Он-то чувствовал запах, а я нет.
Я обтерла с попки все лишнее
В порыве чувств я чмокнула малышку в маковку.
— Ты же моя рыбонька, ты же моя девочка. Солнышко.
За спиной от неожиданности «хрюкнул» целитель, удивился:
— Так это девочка? А нам никто не сказал.
Малышка терпеливо переносила помывку, вытирание полотенцем, упаковку в подгузник-наволочку.
После этого я завернула ее в махровую простыню и опять попросила Бернса подержать ее. Собрала грязные пеленки и сунула в пакет, чтобы вынести в мусоропровод. Стирать я их не собиралась, а вот покрывальце оставила для нее как память, выбрасывать не стала, положила в стиралку. Вымыла раковину, прибрала следы помывки.
До прихода курьера еще оставался почти час, и я не стала мужчинам мешать хозяйничать на кухне: по крайней мере, там ничего не билось, не ломалось, не горело. Пусть. Забрала детку их рук целителя и поманила его за собой в гостиную.
Оказалось, что на кухне не двое мужчин, а трое: мальчонки в гостиной тоже не было. Я присела на диван, жестом предложив Бернсу располагаться в кресле.
— Господин Бернс, как целитель, что вы знаете о местных младенцах?
Он пожал плечами и задумался.
Мне пришлось пояснить свой вопрос.
— Смотрите, я сравниваю малышку с земными малышами. У меня своих было двое, и я достаточно изучила литературы, чтобы иметь общие представления. Так вот, по моим представлениям ребенок, неполных четырех месяцев от роду может весить от шести до восьми килограмм. Мой сын в возрасте четырех месяцев весил больше семи килограмм и считался богатырем. Наша малышка по ощущениям весит десять-двенадцать. Это нормально?
— Ааа… Вы об этом. Это нормально. Ее отец оборотень, а мать — человеческая женщина. И это тоже нормально. Смешанные браки и дети смески — нередкость.
Ну что ты будешь делать? Опять я сидела с открытым ртом. Надо как-то убедить себя не удивляться. Это же естественно, что в другом мире все по-другому. Правда, как-то не удается все воспринимать как данность. Слишком сильны привычные стереотипы. Уже неплохо, что не падаю в обморок от каждой новости и не впадаю в истерику.
— Хорошо. Значит, с ребенком все в порядке. Вы, я думаю, ее уже осмотрели.
— Ну специально не осматривал, потому и не знал пол детеныша, но у нее аура здорового ребенка.
— Когда заказывала питание, я была еще слегка растеряна от неожиданности. Скажите, ей подойдет питание для обычного человеческого ребенка? Я заказала ей питание для детей старше шести месяцев, мне показалось, что при ее весе, более легкое питание для детей от нуля до шести будет недостаточным.
— Я не изучал этот вопрос, но, думаю, вы правы. И вы сами увидите, наедается она или нет.
В гостиную заглянул Марк.
— Пойдемте. Завтрак готов. Ева, я вам сделал кофе. Сливки? Сахар?