Попаданка с лопатой
Шрифт:
– Вот, а теперь полежи, я тебя разбужу ,как будем повязку менять. Я снова погрузилась в забытье. Ничего зато проснусь почти здоровой, во всяком случае передвигаться смогу сама.
– Просыпайся- кто-то легонько бил меня по щеке- Пора. Я легко открыла глаза, но окружение расплывалась. Болезненной слабости уже не было, но чувствовала я себя все равно не хорошо. Меня немного мутило и лихорадочно потряхивало. Я попыталась приподняться.
– Молодец, давай потихоньку- под спину меня поддержала чья то когтистая лапа. И с ее же помощью я и слезла со стола на котором лежала.
Тяжело присев на
– Да ты не бойся не съем я тебя- захохотала она хлопнув меня по коленке. Я продолжала трястись и всхлипывать.
– Ну ладно пока боишься не буду трогать- банница растеклась по полу грязно серой лужей обмылок, но разговаривать со мной не прекратила- Прекращай реветь и слушай: сейчас тебе мои холопы будут повязку менять, не бойся они тебя не тронут пока я не прикажу, но будешь и дальше трястись живой от сюда не выползешь. Я сглотнула и постаралась успокоится. Чего я собственно испугалась? Не знаю.
– Извините- просипела я.
– Потом извинишься за рюмкой чая- снова скрипучий хохот. Пожав плечами, прислонилась к стене.
Я действительно была в бане, точнее в небольшом предбаннике со столом, на котором я недавно лежала, тремя лавками и крючками для одежды. Рядом с дверью в парилку была печь. Вернее ее часть с заслонкой открывающей закопченное нутро с затухающими угольками. Больной руки коснулась чья-то четырехпалая лапка. Повернув голову, я увидела анчутку. Он осторожно потянул меня за бесчувственные пальцы и что-то запищал указывая на парилку. Я тяжело поднялась и поплелась за ним. Все тело стало неповоротливой мраморной статуей. Настои конечно творят чудеса, но даже у чудес есть рамки. Происходящие я воспринимала отстраненно, видя все со стороны. Себя качающуюся из стороны в сторону как будь то из моего тела разом вынули все кости, и покрытые черной шерстью тела анчуток мельтешащих вокруг меня. Красный полумрак бани нагнетал ощущение не реальности, заставляя меня поверить в то, что это продолжение сна, а сама я до сих пор лежу в беспамятстве на столе среди банок с мазями, бутылок спиртовых настоек и заляпанных кровью и гноем бинтах.
Уложив на нижнюю полку парилки мне в рот снова влили лечебный настой. Я не сопротивлялась. Даже хорошо что все делают за меня. Сама я бы ни за что не смогла не то что выпить лекарство, а даже доползти до него. Какой бы сильной не была жажда жизни, чувство усталость сейчас было гораздо сильнее и будь моя воля, сдалась. Лежала смотря в потолок или небо и ждала когда меня заберет смерть.
– А ну не смей думать о плохом- раздался крик банницы- Молодая девка, а стенаешь как разорванный в куски трус на поле сечи. Запомни раз и навсегда ты ведьма ты не имеешь права сдаваться. В троих руках чужые жизни и ты должна их защищать их не думая о своей.
Я лишь прикрыла глаза. Защищать их! Легко сказать, а вот попробовала бы она сама постаять там вжимаясь спиной в дерево и
– Ты что мысли читаешь- попыталась возмутится я, но голос совершенно не хотел передавать интонацию оставаясь монотонным и тихим.
– Читаю- подтвердила она- Но даже если бы не читала, у тебя все на лице написано. Я не ответила. Анчутки как раз сматывали бинт с раны. Я не хотела смотреть совершенно. Но ужас не известности оказался сильнее отвращения перед раной. А в друг там и раны никакой нет, да и руки тоже, и я поэтому пальцев не чувствую?
К горлу подкатила тошнота, это что моя рука?! Господи. Рука была все целиком. Пальцы был синеватые. Вены прекрасно просматривались вобщем-то ничего особенного, просто результат плохого кровотока, но вот причина этого плохого кровотока, которая располагалась выше. Предплечье сильно распухло, две из трех глубоких ран сочись гноем. Но напугало меня другое: гной сочился из под корочек которыми обычно зарастает вся нормальная рана при заживлении. Было заметно, что руку уже не раз обрабатывали срывая корочки и вычищая раны, одна даже была зашита тонкой нитью.
– Хорошо воспаление понемногу спадает.
– Хорошо?
– заистерила я- А по моему ничего хорошего!
– Прекрати и подумай головой...- попыталась успокоить меня банница, но тут я увидела в руке у одного из анчуток тонкий небольшой ножик похожий на стилет, это стало последней каплей.
– Нет,- я вскочила- Помогите, нет! Я визжала пиналась, и пыталась открыть дверь в предбанник, совершенно не желая ничего слушать, и желая лишь убраться подальше от мерзкой банницы и ее холопов. Мимолетные желания всегда опасны своей не продуманностью. Вот и до меня наконец дошла эта простая истина. Передвигалась я и худо-бедно соображала я только за счет отвара помогающего быстрее накапливать силы (естественно при хорошем питании и отсутствии стрессов). Измученное тело больше не могло снести издевательств с моей стороны и решило отключится в прямом смысле: в мозгу что-то щелкнуло и я упала.
– Ну вот куда ты побежала?- некоторое время спустя увещевала меня банница- Знала бы, что ты такая дерганая не стала в сознание приводить, я же как лучше хотела, думала посмотришь как раны нанесенные нечистью обрабатываешь научишься чему, а ты?
– А что я- виноватой я себя совершенно не чувствовала, наоборот злилась на банницу, могла и объяснить, что они собирались делать, а то нашлась самая умная.
– Ну, ты сама подумай, как бы мы раны вскрыли, без ножика- она протянула мне длинную рубаху, как только не намочила, с виду вся мокрая.
Я молча выхватила рубаху из ее рук. Пока я снова была без сознания анчутки обработали мне все раны и замотали смоченными в противовоспалительной мази остро пахнущей подорожником. Руку я начинала потихоньку чувствовать, что меня радовало и не радовало одновременно. Хотя о чем я говорю все мои чувства и мысли напоминали солянку сделаю из всего ,что нашли в холодильниках общаги.
– Пойдем чай пить, там как раз поесть тебе передали.
– Кто?- удивилась я и тихо охнула, при попытку встать ребра заныли.