Попаданка в академии драконов 4
Шрифт:
Акустика в зале такая, что от двери комнатушки не расслышать то, что говорят в центре у стола. А может, виной тому какая-нибудь магическая защита. Арендар смотрит не в папки с документами, а на меня — жадным, тревожным взглядом. И магия кружится вокруг него, мечется.
Засучив рукава, Санаду в несколько пасов собирает всю пыль в кучу и заставляет её переползти в общий зал. Подтолкнув внутрь, закрывает дверь, отрезая меня от пытливого взгляда и ощущения тревоги.
— Нам нужно находиться в состоянии покоя, не забивать голову посторонними вещами. Чем быстрее закончим, тем выше шанс, что три дракона не успеют передраться. —
— Если так надо…
— Боюсь, это единственный способ защиты. Ещё пропечатаю в твоё сознание установку не подчиняться Заранее, но это не поможет, если она сменит внешность.
— Так сделайте так, чтобы я вообще не подчинялась приказам.
— Шутишь, что ли? Меня твой златочешуйчатый за это убьёт. Плохая эта установка, иногда надо слушать приказы. На суккубов установку тоже сделаю, если опознаешь их, может помочь.
Поднимаю руки показать мерцающие треугольники:
— Что это значит?
— Магический договор односторонней установки. Ставится главой страны. Блокирует все иные магические договоры. Как призыв в армию на Земле, только почётнее. Это значит, что ты ценный кадр империи, и укрывать тебя от императора никто не вправе. Если не будешь являться на службу, печати будут жечь и всячески портить жизнь. Даёт дипломатическую неприкосновенность, судить тебя может только император.
— Арендар из-за этого разозлился? Из-за того, что его отец теперь может вызывать меня на службу?
— Какому дракону понравится, что его избранную может призвать к себе другой дракон? — хмыкает Санаду и вдруг касается моих висков ладонями, приглаживает волосы. — Ну, на все волнующие вопросы ответы получила? Можем приступать? Установка щита требует концентрации и чистоты разума от посторонних мыслей.
Санаду смотрит в лицо, и кажется, что в беспросветной тьме его глаз есть какое-то движение… по спирали. Будто их чернота не такая густая, кружится по кромке зрачков.
— Сложно успокоиться, когда столько всего узнала… — бормочу внезапно севшим голосом. — Это ведь так невероятно…
— Сейчас ты ляжешь, — интонации Санаду такие бархатные, чарующие: чёрный бархат обволакивает меня. — Рассредоточишься, как делала у меня в кабинете…
Его кабинет… наполняющие его образы-воспоминания, девушка на столе — это накладывается на рассказ Дариона.
Студентка.
Невеста.
Менталистка.
Обращённая Санаду вампиресса, решившая пойти к Неспящим…
Что с ней стало?
Расширившиеся глаза Санаду вспыхивают алым светом, кожа резко бледнеет.
Бестактно спрашивать о её судьбе, но мысли от Санаду не утаить, они гремят в моём беззащитном разуме: что с ней стало, почему он теперь один?
Глава 7
Санаду разворачивает меня спиной к себе и больно сжимает плечи.
— Ох уж это женское любопытство! Валерия, когда я говорил о спокойствии и сосредоточенности, я имел в виду не только тебя, но и себя.
— П-простите, — повожу плечами, и хватка Санаду ослабевает.
— Мара исчезла, я не знаю, где она, знаю только, что жива. Да, я чувствую свою вину за то, что не был
Любопытство в этом отношении да, но стыдно, что вынудила его на откровенность. Поворачиваясь, натыкаюсь взглядом на призрачный силуэт Пушинки с золотистыми пятнами глаз. Обдумываю происходящее:
— Я вот чего не понимаю: вы сейчас можете сделать мне какие-нибудь установки, заполировать их щитом правителей, а в будущем воспользоваться этим в своих целях. Почему Арендар и император вам доверяют?
— Из двух зол выбирают меньшую, Валерия. — Санаду похлопывает меня по плечам. — Клятв магических я дал, конечно, целую прорву. Правда, все их можно так или иначе обойти, как ты должна догадаться по истории Аранских. Сверху это всё… хм, заполировано магической печатью, которая может притянуть меня к императору, так что в случае твоего странного поведения меня могут загнать в ловушку.
— И зачем вы так рискуете?
— Я развлекаюсь.
— Развлекаетесь?
— О, а разве ты не замечала, что у меня странные развлечения?
Если только чрезмерная язвительность.
— Валерия, ложись на пол. — Санаду нажимает мне на плечи. — Всё очень просто: я хочу жить. Думал, ты поняла это по моему дневнику о времени на Земле. Иногда мне становится скучно, но свою нынешнюю жизнь я ценю. А ещё я точно знаю, что не пособник Культа, поэтому лучше щит тебе поставлю сам. Хотя из-за этого приходится общаться с драконами больше, чем мне бы того хотелось.
Усаживаюсь на пол, Санаду тоже. Дождавшись, когда лягу, он сам ложится, прижимается макушкой к моей макушке.
У меня ещё море вопросов к нему и тревожит происходящее за столом переговоров, но я понимаю: сейчас важнее установить щит, а для этого надо успокоиться, отпустить другие мысли.
— Рассредоточь сознание, — чарующий бархатный голос проникает в тело, меня окутывают потоки золотой и серой магии. — Уплотнять его будем вместе…
Ощущения от постановки щита странные: словно когда я складываюсь обратно в тело, между слоями меня добавляются какие-то каркасы, что-то чужеродное, и оно кажется таковым, пока Санаду не просит наполнить эту конструкцию магией моего источника. Плотные нити соединяют каркас с солнцем внизу моего живота, из конструкции выталкивает серую дымку чужой магии, и она становится такой родной, удобной даже, надёжной.
Закончив, мы с Санаду некоторое время лежим на полу. Не знаю, почему не встаёт он, а у меня руки и ноги не шевелятся от слабости.
Наконец приподнимаюсь и поворачиваюсь: мертвенно-бледный Санаду смотрит прямо на яркую сферу под потолком. Наверное, глазам от этого должно быть больно.
— Что-нибудь случилось? — осторожно касаюсь его плеча.
— Я голоден.
— Так идёмте, там полно пирожных.
Вздохнув, Санаду быстро поднимается и помогает мне встать.
Дверь открываю сама: император и Арендар изучают папки и поглядывают на карту мира. В пяти шагах от них ректор Дегон, сложив руки на груди, покачивается с носка на пятку. Это нервное движение в исполнении длиннобородого старца выглядит странно.