Попаданка. Колхоз - дело добровольное
Шрифт:
Остальные тоже принарядились… хотя сложно в платьях-мешках убогих это сделать. Но бусы на всех висели. Не такие, как у Сайки, конечно, простые зеленые. Зато теперь понятно мне стало, почему подруга четыре грота не пожалела. Выглядела она, среди всех остальных, как королева в сопровождении свиты. Думаю, бабы-то от зависти ногти до локтей сгрызли.
Отвлеклась я на бусы Сайкины, не сразу даже на мужиков посмотрела. А как глянула… чуть не упала тут же… коленки ослабли, рот открылся, и слюнки закапали. Мать моя женщина! Это что же за мужчины такие?! Это же не строители, а… а… стриптизеры с топорами! И с лопатами! Только одетые.
— Малла, ты что? Ослепла, — возмутилась Нана. И тут только очнулась я. Оказывается, засмотрелась на мужиков-то, да совсем сознание потеряла от концентрации тестостерона в воздухе. Ноги без участия разума сами шли туда, куда я их изначально направила. Прямо в кучку бабью. Пока на Нану не наступили.
— Прости, — машинально ответила. Тут меня все остальные заметили, приняли, так сказать, в компанию.
— Малла, — первой Сайка подскочила, — видишь вон того, что бревно из телеги выгружает? Вон тот, самый могучий… лапищи-то у него, как у медведя… как схватит… да как прижмет… душу в пятки выдавит… ух, какой! Он мой. Поняла? Даже не вздумай на него засматриваться. Я уже всех предупредила, и тебя тоже. Космы всем за мужика этого повыдираю. Не посмотрю, что подруга. Тем более он смотрит только на меня, — кокетливо закончила свои грозы Сайка и улыбнулась словно ангел небесный. Будто бы не она мне только что угрожала.
— А тот, с топором, что у бревна кору срезает — мой, — тут же встряла Нана. Она-то так, как Сайка угрожать не могла, поэтому и прицепилась к подруге, чтобы если что…
— Тот что яму копает ту, дальнюю — мой. У него веснушки на лице… такие милые…
— А у того, что рядом стоит ямочка на подбородке…
Оказалось, бабы-то всех мужиков уже разобрали. Поздно я очухалась. Да и что говорить. В бригаде всего семь человек, а вдов у нас в поселении сотня.
Сначала пожалела я, что в огороде столько времени провела. Надо было сразу с рассветом бежать, да мужика себе занимать. Вот я растяпа! Вечно не везет мне с противоположным полом!
Сейчас бабы будут с мужиками миловаться, а в стороне стоять? Ну уж нет! Срочно сарафан дошить и тогда хоть один да мой будет!
Рванула я домой. А что просто так смотреть-то? Действовать надо! Если за мужика биться придется, то я к такому готова. Я за Орландо своего скольким дурам морду расцарапала в свое время. А уж за таких молодцев… что же… захотели бабы войну? Будет им война.
Примчалась я домой, сарафан недошитый достала, да за иголку. Про все на свете забыла.
Шью, сама в голове ситуации разные прокручиваю. Представляю, как все строители за мной ухаживать будут, а я вся такая красивая да нарядная… Сайка со своими бусами сразу потеряется рядом с моим красным сарафаном. А я буду выбирать кто мне больше нравится… или этот, с руками, как у медведя… или тот, с веснушками… а может с ямочкой на подбородке… вот бабы взвоют с досады! В подушку рыдать будут ночами, жизнь свою несчастную оплакивая!
Тут я даже иголку отложила. Кошмар меня подери?! Да что же это получается-то? Как только мужики на горизонте появились, так сразу все бабы про работу, про колхоз, про дружбу забыли? И воевать между собой собрались? И ведь будут. Уж в жизни не поверю, что остальные бабы просто так мужиков друг другу уступят…
Вон
И значит все?! Конец всем планам и мечтам? Нет уж! Не согласна я! Не нужны мне мужики! Я колхоз выбираю! И за него биться буду со всеми.
Бросила я сарафан, да к господину Гририху побежала. А кто еще союзником моим может стать, как не он, да Вилина? Им-то точно мужики без надобности.
Прибежала в правление, да не постучавшись в кабинет влетела и, не сдерживая праведного возмущения, закричала с порога:
— Господин Гририх, гнать надо этих строителей! Они нам не коровник строят, а глазки бабам!
— Малла, что случилось? — встал из-за стола господин Гририх.
А рядом с ним… держите меня, бабоньки… мечта моя сидит. Темненький… здесь темненьких-то мало совсем, все белобрысые. Глаза черные. Руки, как у медведя. Веснушки на носу. И ямочка на подбородке.
Я за косяк схватилась, чтоб не вышибло меня из конторы силой обаяния его. Глаза вылупила, стою, слова не могу сказать.
И тут мужчина моей мечты криво и как-то презрительно улыбнулся. И меня всю с ног до головы так нарочито внимательно осмотрел, что сразу вспомнила я, что плате-мешок на мне убогий, что на фартуке пятнышко от цветочка синего, и руки у меня от работы на земле огрубели. И, вообще, от красоты моей былой ничего не осталось. И я вся настолько неидеальная, что мне рядом с этим совершенством места нет.
У меня даже глаза защипало от обиды. Что за мир такой? То его величество, то его светлость, то теперь этот простой строитель, все от меня носы воротят. И, вообще, посмотрела бы я, как этот мачистый мачо в нашем мире выживал бы. Один одинешенек. Брошенный на произвол судьбы. С одной сотней тысяч рублей в кармане. С квартирой подаренной, и имуществом всем необходимым… Кошмар меня подери! Да его бы в первый же день какая-нибудь соседка приголубила! И почему нет справедливости на свете?
И такая злость меня взяла, что слезы мгновенно пропали. Я глаза прищурила, да в ответ негодяя этого так же пристально обсмотрела. Особенно в паху задержалась. А что? Здесь вам не там, тут на такое ни одна баба не решится. А я современным миром испорченная, мне не стыдно. И еще бровки приподняла и презрительно фыркнула, вроде как не понравилось, то что я увидела. Хотя соврала… Ох, как соврала…
Хмыкнул мужчина, будто ему все равно, а видела я, порозовели скулы-то у него… слегка, но все же. Неприятно значит, когда на самого так смотрят. А вот пусть побудет на месте женщин, которых он своим презрением унижает.
— Господин Гририх, — прошла я к столу, — у нас проблема со строителями. Они своим присутствием на территории поселения создают помехи производственному процессу в колхозе. Вместо того, чтоб строить ферму, красуются перед нашими вдовами, как петухи в брачный период и отвлекают их от работы.
Сама не знаю, что на меня нашло. С чего я заговорила, как начальница моя в библиотеке? Важная такая дама. С образованием. Вроде бы кандидат каких-то там наук. Она даже с подругой сплетничала, словно лекцию читала. Я иногда не понимала, о чем она говорит, слишком заумными словами она разговаривала.
— Ты бы за своими курицами лучше смотрела, — зашипел негодяй, которого никто не спрашивал, — проходу моим ребятам не дают с самого утра.
— Малла, — господин Гририх с трудом сдерживал смех, — познакомься, это…