Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного
Шрифт:
— Я не убегал, — произносит степенно. — Я уходил подумать…
Нет, правда, с таким видом это произносит, с такой гордостью, что я не выдерживаю и складываюсь пополам, смеясь от всей души.
— В общем… мне нужно, чтобы ты держал своё маленькое открытие втайне, понимаешь? Я — принцесса Виктория. И точка.
Его лицо не меняет выражение. Он — сам себе оплот стабильности.
— Не понимаю.
— Ну… — вздыхаю я. — Никому не говори о том, что что-то случилось. Принцесса умерла, я попала на её место,
Он вскидывает бровь.
— Ты слышишь глас божественный, не так ли?
Не так ли? Не так! Но я конечно же активно соглашаюсь — прямо-таки всеми руками и ногами.
— Да, и они передавали мне, что ты должен молчать. Делать и говорить всё в точности так же, как если бы ничего не изменилось.
Сквозь его маску какого-то гордого тугодумия вдруг проскальзывает острая усмешка.
— Но, — произносит он, — эльфы не умеют лгать.
А вот это… очень неудобно. Как и… жуткое «бум-бум-бум» где-то сверху и тень, вмиг коснувшаяся нас обоих.
Я поднимаю голову. И да, лучше бы я этого в принципе не делала. Потому что от увиденного меня бросает в дрожь. Ноги подкашиваются, и я падаю в траву, благо хоть сознание не теряю. Не помню, падала ли я хоть раз за последние пять лет жизни в своём мире, разве что на голом льду, но там ведь и не рассекают воздух со свистом огромные красные драконы…
В моём случае один. Огромный. Красный. Дракон.
А звук будто барабанного боя это, кажется, биение его сердца.
Будто чтобы убить меня одним своим видом, эта тварь нарезает несколько кругов вокруг замка и только после этого ритуала пикирует вниз. Прямо на нас.
Меня придавливает к земле какой-то странной силой.
Парализует, хотя при наличии выбора между замри-бей-беги я бы всё-таки склонилась в пользу последнего.
Рыкнув — такое чувство, будто это ругательство — тварь у земли обернулась… разъярённым, всклоченным, широкоплечим… Ричардом.
Мне прям стукнуть его захотелось. Что за представление? Ещё бы пометил территорию сверху!
Боже… я и вправду это видела.
И вряд ли в этом их Эсмаре есть психологи.
Ричард прожигает меня убийственным взглядом, а я с удивлением слышу будто со стороны свой вопрос, произнесённый с возбуждением и явным недовольством:
— Почему ты не голый?
Дракон останавливается довольно близко, чтобы за один присест прибить эльфа, ну и меня заодно. Куда же без меня? Ричард теперь кажется мне ещё красивее. Солнечный свет ему даже идёт. Или это новая укладка?
— У тебя… — кручу пальцем над головой, — локоны растрепались.
Он сужает глаза, в них концентрированная злость. Я улавливаю, как едва заметно у дракона дёргается рука. Словно он всё же собрался запустить пальцы в свою ненаглядную шевелюру. И тут словно принцип домино: это вызывает во
Я вспоминаю, что он обронил про своё неумение врать. Ох, точно. Значит, моя миссия научить этот народ именно этому — какое облегчение! Но сначала надо просто его заткнуть.
Причём, и эльф, и дракон явно собираются выдать тираду.
Но подбрасывает меня к первому. Я закрываю ему рот ладонью, прижимаясь к нему всем телом. Ну, чтобы это органичнее выглядело. Просто так решила пожмякать фаворита, приобнять, вдохнуть его запах, ну и заткнуть ему рот! А вот потому что!
На несколько мгновений Ричард кажется мне ошарашенным.
— Что, — цедит он, — здесь происходит?
— Прогулка, — улыбаюсь я. — Очень полезно, знаешь ли, слегка размять конечности… Тем более, перед ужином.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю и, может быть, соизволишь отойти от него?
Помнится, я говорила про убийственные, прожигающие едва ли не до дыр взгляды Ричарда… Так вот, нет, в мою сторону это были ещё сущие цветочки! Настоящий гнев запечатан и направлен в сторону бедного эльфа.
А его, между прочим, нельзя обижать, он и без того какой-то смурной.
— Зачем? У нас тут свои игры… И ты нам мешаешь, дорогой.
Ричард вновь выпускает когти. Буквально. Эдакий котик.
Вот только котик ли? Ведь вместо того, чтобы выгибать спину и шипеть в уголочке, как мой питомец, он подходит, отдирает от меня эльфа, встряхивает его, словно коврик для ног, и, щёлкнув пальцами, открывает ярко-красный, словно сотканный из гнева, портал.
Прежде чем эльф летит туда, я ловлю его острый, внимательный взгляд.
Собирался ли он что-то сказать обо мне? Где он теперь? И как мне с ним сладить?
Мне показалось, или о драконах ушастый не самого лучшего мнения?
Обо всём этом подумать мне не даёт мой… муж. Мама, я замужем!
Что-то такое насмешливое и удивлённое, должно быть, мелькает в моих глазах, потому что дракон, нависнув надо мной, несколько мгновений вглядывается в них. С таким видом, будто по меньшей мере хочет найти в них новую галактику. И назвать в свою честь. Ну… или в мою. Затем поправляет прядь волос, выбившуюся на лоб (мою прядь волос, естественно) и вздыхает.
— Виктория, не стоит лезть из кожи вон, чтобы довезти меня до исступления. Мне достаточно лишь посмотреть на тебя, чтобы достигнуть нужного состояния.
Я картинно надуваю губы.
— Что, так не нравлюсь тебе?
Он остро усмехается. В глазах пляшет пламя.
Синее пламя.
— Действительно хочешь знать ответ на свой вопрос?
О как. Вы только посмотрите на него! Это истинность не работает, или он прибрёхивает? У меня лично от него мурашки по коже и дух захватывает. Красивый, зараза.