Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного
Шрифт:
— Ви… — выдыхает Риордан.
Я вздрагиваю от чего-то глубокого и чувственного в его низком, властном голосе.
И кладу голову на его грудь. Слегка прижимаюсь. Он запускает пальцы в мои волосы. А я тяну сладким голосом, почему-то уверенная, что Виктория часто так делала:
— Ну, котик… Я так устала. Это боль от пореза была невыносима. Я же такая хрупкая… Давай обо всём завтра.
Слегка отстраняюсь, чтобы поднять на него обольстительный взгляд и — удар сердца — натыкаюсь на колкую усмешку. Почти настоящую, явную. Издевательскую.
Всё
Чёрт, ну и где же я проштрафилась? Мне показалось, и Виктория не вела себя так?
— Сколько раз я тебе говорил? — мягко, насколько это возможно в его случае, Риордан произносит и слегка сжимает прядки моих карамельных волос. — Ты мне как дочь, котёнок. И ничего у нас не может быть.
Я выдыхаю.
Облегчение такое ошеломляющее, что я отступаю на шаг и едва не падаю, запнувшись на ровном месте. Дракон подхватывает меня и притягивает к себе. На этот раз без игр обнимает.
Значит, котёнок — не прозвище для любовных игр.
Точно, у Ви ведь даже дикая кошка была. И её ей подарил… генерал. Картинки прошлого принцессы мелькают быстро-быстро, но я хорошо и легко усваиваю эту информацию. Она не горькая, а очень даже обнадёживающая.
Риордан был лучшим другом отца Виктории. Он часто приходил к ним и приносил всякие диковинки из своих международных рейдов. И даже считался патроном тогда ещё не принцессы. Покровителем. Вносил вклад в её образование, обязан был помогать устроиться ей в жизни. Возможно, именно он поспособствовал тому, что в невесты принцу выбрали именно её.
Можно было бы ещё покопаться в этих воспоминаниях и понять больше, но не здесь и не сейчас. У меня уже начинает болеть голова.
Главное, что Риордан не враг. Или, по крайней мере, не явный враг, с которым нужно вести себя особенным образом. И не любовник.
Ви, когда выросла, кажется, часто шутила и делала вид, что между ними есть что-то большее. Иногда генерал поддерживал шутку, иногда довольно сурово её отчитывал.
Так что поведение я угадала правильно, а контекст — нет.
Хорошо, что Риордан вроде ничего не заметил.
— Девочка моя, что здесь происходит? — выдыхает он, глядя мне в глаза, заправив за ухо прядь волос. — Что ты сделала? — спрашивает, как ни странно, о причёске.
В моём мире и муж родной может ничего не заметить, а тут у всех столько эмоций…
Мой знакомая, актриса театра и кино, не суперпопулярная, но супер любящая устраивать представления и в реальной жизни, тут жила бы на широкую ногу, эпатируя всех окружающих и доводя до истерики. Много-то не надо — макияж необычный, причёска, штаны.
— Захотелось всё поменять. Мы, женщины, часто этим грешим. Тем более… — улыбаюсь не слишком уверенно, — слишком много перемен, которые от меня не зависят, случилось в жизни. Хотелось уравновесить.
Он выгибает бровь. Снова едва заметно.
Вообще, принцесса была повёрнута на моде и это на неё непохоже, понимаю.
Но неужели меня вычислят только из-за этого?
Словно в «Виктории» больше ничего и не изменилось, словно у неё не было личности.
—
А мне так приятно наблюдать за его выправкой, за статью и каким-то может быть и мнимым, но пока очевидным благородством, что это слегка перекрывает тревогу.
Настроение Риордана сменилось. Но он всё же не Багул, и если сказал, что я ему как дочь, то не должен обидеть. По крайней мере, не через минуту же после объятий.
Ну, я надеюсь.
Он наклоняется и ловко достаёт из-под кровати часть моего костюма мужчины… Я замираю, даже не представляя, во что это выльется.
Блин… Да, не всё Гарольд успел унести. К тому же в карманах там зёрна, на которые у меня планы. Мне и в голову не могло прийти, что визит будет не формальным, а генерал без суда и следствия будет проводить обыск в покоях принцессы и истинной одного из венценосных принцев.
— Это… что? — усмехаюсь я.
Конечно, если что признаюсь, что переодевалась, но пока не спешу этого делать. С Риорданом лучше больше молчать, потому что очень сложно предугадать, куда в итоге заведёт разговор.
— Хороший вопрос, — произносит он жёстко. — Такой же я могу задать и глядя на твои волосы, полагаю, точно такой же длины, как у того юноши. Интересно. Обрезала их, чтобы переодеваться мужчиной?
Так, меня отчитывают. Деваться некуда, дракон не дурак. Совсем. Надо только придумать убедительную причину, зачем Виктории бы понадобилось этим заниматься. Главное не выходить из образа Виктории. И быстрее выпроводить этого невозможно проницательного мужчину. Мне нужно передохнуть и подготовиться к дальнейшему общению с ним.
— Ой, как интересно… — глупо хихикаю я и отступаю на шаг.
Он едва ли глаза не закатывает. Но вроде смягчается.
— Ви, отличная маскировка, я оценил. Но тот факт, что и у того мужчины и у тебя рука перевязана — последний гвоздь в крышку этого гроба.
Что-то находит на меня, делаю вывод и выкрикиваю:
— Ну да, переодевалась! И что? Я уже устала сидеть тут взаперти… Ты знаешь, как я ненавижу его. А теперь мы истинные… За что мне всё это? — всхлипываю по-настоящему. Да и плачу тоже. — Я должна просто забыть всё то прежнее отношение к себе, должна радоваться — этого от меня ждут. А меня тянет к нему, но мне противно…
Всё это говорю, представляя, как бы Виктория себя вела. Но это только один из вариантов. На самом деле, может быть, она даже стала бы ликовать. Или нет. Главное, чтобы у генерала сомнений не возникло.
— Я понимаю, — отвечает он, и по тону непонятно, как сам относится к этой ситуации. — Но зачем же в мужчину рядиться?
— Да чтобы меня наконец-то оставили в покое хотя бы на несколько часов! Уйти подальше от этих мерзких слуг, — помню, что Ви относилась к нищим презрительно, — от деревенских, от всех… В лес. Куда угодно. Разве не понятно, что я тоже нуждаюсь в тишине? В каком мире мы живём, если для этого мне приходится притворяться мужчиной?