Попаданы

Макара Дэйв

Непривычно. Непонятно. Зато - очень даже сближает людей!

Чаепитие, это такое... Интимное действо, что чем больше народа за столом, тем уютнее!

Первым сдался Имперец, долго наблюдавший за Миштом.

Горячий чай ему по душе не пришелся, но...

Русская находчивость и искреннее желание помочь ближнему своему, сделали свое подлое дело: на обзорной палубе появился холодильник с мороженым и не пресекающимися запасами льда.

"Чай со льдом" стал популярен.

Мороженое - вызвало фурор.

В любое время

корабельных суток, на обзорной палубе можно было встретить и отдыхающих русских и иных разумных, поедающих разноцветные шарики мороженого или потягивающих через соломинки охлажденные настои.

– Хватит жрать...
– Жанна Владимировна, после двух месяцев совместного полета, изучила своего любовника как облупленного и его теперешнее поведение ее не на шутку беспокоило: любовник стал бесконечно пропадать на обзорной палубе, пожирая сладкое и мрачно любуясь летящими прочь, звездами.

– Если я Тебе надоела - так и скажи!
– Выпалила она и замерла от захолонувшего от боли, сердца.
– Мишт?

– Вечером скажу.
– Герцог отставил стакан и направился в сторону входа из ангара, оставив женщину в немом изумлении и ступоре.

"Господи, какие вы тупые, мужики"!
– Жанне очень хотелось запустить в спину удаляющемуся мужчине, его собственную кружку. Предварительно наполнив ее кипятком, чтобы было вдвойне больно!

Привыкнув прятать свои мысли и эмоции, Жанна Владимировна просто подошла вплотную к заборчику, ограждающему защитное поле и уставилась в летящие звезды - очередную ошибку, которую люди увидели лишь с началом перелетов в "над" или "под" пространстве.

Звезды не размывались. Не превращались в туманные полосы, оставаясь звездами.

Ученые так и не смогли объяснить сей парадокс.

И теперь, "Ария" им наслаждалась!

– Жанна Владимировна, есть разговор.
– Чуть растянутые гласные и правильные окончания - отличительная черта имперского представителя.
– Если Вы не возражаете, к нам желает присоединиться коллега, из Союзников...

Война закончилась, а деление на "Имперцев" и "Союзников" так и осталось.

– Прямо здесь?
– Жанна развернулась и замерла, оказавшись в кольце из разумных, к русским не относящихся.

– Здесь.
– Подошедший нашанн, переглянулся со своим коллегой и протянул Жанне обычную папку-скоросшиватель.
– А здесь, список вопросов, ответы на которые мы бы хотели получить...

– И, если Вас не затруднит - то откровенные и прямо сейчас!
– Имперец-кольвег тяжело вздохнул.
– Понимаю, что это против всех правил...

– Но оставлять все на самотек - звериная привычка, а мы существа разумные и умеем рассчитывать наперед!

– Долго готовились?
– Жанна не скрывала улыбку: два дипломата, с этой папкой, со своими торжественно-вытянутыми лицами и разговором, разыгранным, как по нотам, казались ей похожими на двух нашкодивших котов, прижавших уши и ждущих кары от хозяйки с веником.

Вопросов, на которые требовалось

ответить, было меньше десятка.

Только ответить на них, Жанна не смогла бы даже под страхом смертной казни!

Хотя...

На один вопрос она могла ответить сразу, без "предварительных ласк" и "консультаций".

– Да. Мои решения окончательные и являются главенствующими, при любом развитии событий.
– Жанна закрыла папку, давая понять, что на остальные вопросы отвечать и не собирается, но ответы - знает!

– Даже, если наши... рекомендации будут противоположны?
– Союзник замер, ожидая ответа от этой странной женщины, уже не раз и не два, поражавшей их своими суждениями и выводами.

– Да. Мой народ слишком долго и терпеливо искал варианты "адекватных ответов", устраивающие все стороны. Пришло время дать ответ, устраивающий только нас. Пусть и не адекватный, зато вполне понятный.
– Жанна Владимировна Дрозд вернула папку нашанну и с улыбкой Джоконды на устах, вышла вон из кольца окруживших ее разумных, не заметив, как оба дипломата, за ее спиной, обменялись весьма многозначительными взглядами.

Первое, что озаботило землян, обчитавшихся "попаданцев", это нейросети.

Второе - закон "десяти".

Третье - скорость кораблей.

И лишь четвертой проблемой стала та, что сейчас уже считается давным-давно решенной - связь!

На "Арии", с ее количеством свободного места, по приказу Мила смонтировали полноценную станцию подпространственной связи, дававшей возможность общаться в режиме реального времени, не прерывая прыжка.

Вопросы, заданные "коллегами", Жанна сперва обсудила с Кахонкой, но так и не придя к единому мнению, решила вызвать президента, а еще лучше - собрать сразу "педсовет"...

И, вот теперь, напротив "прекраснейшей части человечества", сидела "лучшая часть человечества" и сурово хмурила лбы, чесала затылки и корчила уморительные рожи, демонстрируя работу мысли.

Судя по всему, работа зашла в такие дебри, что обещала вернуться совсем не скоро.

Кахонка, склонившись к Жанне тут же прокомментировала действия мужчин, вызвав у подруги приступ почти истерического смеха.

– Между прочим, совершенно не смешно.
– Мил тоскливо уставился в невидимое женщинам окно, любуясь бутонами цветов на дереве, напротив.
– Откуда мы можем знать, с чем придется столкнуться?! Но, без плана, согласен, совсем нельзя.

– Война план покажет.
– Разведчик рубанул рукой воздух.
– В случае чего... не жалейте их, девочки. Валите всех, а их божок сам отсортирует, кого и куда, послать...

– Там будут дети...
– Вздохнул Юрьев, взваливший на свои плечи роль адвоката дьвола.
– Старики, ущербные, калеки, голубые...

Взрыв хохота, показал ему, что в качестве примера он выбрал вовсе не тех...

Когда прибывшие по приглашению, психологи услышали о "голубых и розовых", их изумлению не было конца.