Попадают по-разному
Шрифт:
Только пришедшие в основном вооружены лучше местных. Просто богаче банально. Есть у них где-то прииски золотые. Где-то в сердце их земель "Святой город" город стоит. Там живой бог живёт. Говорят, идол верховного божества из золота сделан, а идолы тех, что рангом поменьше - из серебра. Видал я уже изделия варварских ювелиров. Скажу только одно - не в моем вкусе. Кому-то это сверьё гипертрофированное может и нравиться, но не мне. Изделия, где звери да сами варвары реалистично изображены - те грэдами созданы. Народы всё-таки не первый
С оружием один казус случился - мне, точнее, Рэндэрду, подарили варварский топор. Лезвие прекрасной стали, богато украшенное любимым им орнаментом. Оказалось, топор предназначался для продажи варварам, причём из отдаленных племён - они раньше самые ценные меха привозили. Вот в столице приграничья гильдия оружейников и сделала такой подарок. Вариант беспроигрышный - продать в ближайшие несколько лет вряд ли получится, а так - от ненужной вещи избавились, и подарок вельможе сделали. Рэндэрд оружие любит, и ничего людям не забывает. Как и я, впрочем...
Четвёртое покушение на Дину-младшую за три месяца. Что-то мне это всё откровенно не нравится. Хотя покушение ли это было, или её хотели захватить живьём? Змеи сноровисто, даже чересчур, нашпиговали их стрелами. Но один-то успел яд принять. Девчонка, похоже, уверена, что убить должны были как раз меня. Кэретта и Дина иллюзий не строят. Но разобраться надо. Нападавших опять не опознали. А вот Дина меня поразила снова:
– Пальчики бы им накатать, да с картотекой сравнить.
– Накатать-то накатаем, да сколько лет мы картотеку не пополняли уже.
– Ну, последние несколько лет не до церемоний с разбойниками было...
Блин! Им и о различии в отпечатках пальцев известно уже!
Кое-что, впрочем, выяснить удалось. У одного в вещах нашлась подорожная. Выданная в отдаленной провинции Дины, она оказалась поддельной, хотя и исполненной на подлинном бланке.
Ругалась Дина весьма витиевато. Понять можно: типографий, где печатаются бланки государственных бумаг, всего три: одна походная и по одной в самых крупных городах, поддерживающих Еггтов.
– А у Безглазого?
– поинтересовался я.
– Его бумаги все рукописные, - начала было Кэретта и осекается, вопросительно глядя на Дину.
Та снова ругается.
– У него тоже типография есть. Надо потребовать её выдать. Не подумала!
Внимательно вглядывается в бумагу. Достает лупу.
– Плохо, всё очень плохо. Шрифт похож на любой из четырёх.
Хм. Я всё-таки историк. Пусть и плохой. А что если одну идею проверить...
– Можно?
Смотрю бумагу на свет.
Так и есть!
Показываю.
– Филигрань!
– сообразив, не брякнул ли слова из нашего мира, повторяю: - Водяной знак!
– А точно, - приглядывается Дина, продолжает задумчиво: - у каждой бумажной мельницы клеймо своё... Для подорожных чаще всего идёт бумага "в четверть листа"...
– Подорожные на целом листе печатают, а
Дина снова вертит лист.
– Тогда это разовая подделка, а не партия.
– С чего ты взяла?
– При печати на листе знак режется на четыре части. Смотри! Те, кто печатали, "правила верха" не знали!
– Точно! На этой четвертушке должна быть первая четверть знака, а тут - четвёртая! Значит, всё-таки не из нашей типографии...
– Безглазый?
– Может да, а может и нет... Его-то бумага в основном тряпичная, она даже по цвету от нашей отличается.
– Для такого случая мог и нашей найти чуток.
– Мог. Только мне кажется, - она снова берётся за лупу, - тут следы от сит не наши.
– Иногда закупается бумага со сторонних мельниц...
– Угу. И напечатать мог тоже кто-то с нашим методом знакомый.
Пусть другие в другом времени и месте восхищаются мужеством и первобытной силой варваров. Какие они, мол, империи разрушали! Захватив города, разграбив ценности и перебив население, смогли ли эти косматые дикари создать что-то подобное? Руины зарастали травой. А бывшие дикари медленно и поначалу убого начинали копировать или создавать заново их же предками разрушенные достижения цивилизации. Сколько раз нашествия дикарей обрывали взлёты человеческого гения.
Как хотите, а варваров я теперь ненавижу, какими бы они мужественными и благородными по своим дикарским кодексам, ни были. Мне на это плевать. Я буду их только убивать. Везде, где встречу. Пусть другие восхищаются ими. И пусть другие думают, как превращать покоренных дикарей в грэдов. Не моё дело! Есть умельцы.
А их теперь только рубить буду. Хоть это могу, пусть и за счёт чужих умений.
Они любят золото, они любят шелка... Знать не желают, как разводить червей и распутывать коконы. Я, впрочем, тоже не знаю этого... Но, по крайней мере, в состоянии сделать кое-что, чтобы те, кто так умеют могли жить спокойно. Они даже язык учат. Только затем, чтобы мочь спросить пленного, где спрятано золото.
Засуньте сказки про благородных дикарей, любящих свободу, куда-нибудь подальше. Ограбить богатого соседа - для них доблесть и геройство. "Добро - когда я угоняю коров соседа, зло - когда он угоняет моих". Вот их мораль.
Как хотите, а я видел уже грэдские города. С университетами, библиотеками и картинными галереями, с прекрасными садами, фонтанами и статуями на площадях. И чтобы какие-то косматые дикари бродили среди руин... Нет уж, не хочу. Клинок в оскаленную пасть, и пусть благородный дикарь сдохнет! Здесь наша земля. И если пришёл сюда - то изволь жить по нашим законам и забудь свои. Здесь наша земля!
Может, я и не прав, и за линией хватает и таких, кто готов снять шкуры, кто действительно понимает свет нашей культуры... Может, и так, такие там есть... В конце концов, вон Эрескерт, написавший трактат "О баллистике". Его соплеменников грэды покорили больше ста пятидесяти лет назад. Теперь нет всех этих без конца враждовавших друг с другом племён и протогосударств. Есть южные грэды.