Попадают по-разному
Шрифт:
Чем заняться вино пить да девушек тискать - сейчас не охота, беседы о древних временах или стихосложении - сейчас никто не способен по целому ряду причин.
Вон так что ли развлекаться?
– кивает в сторону церкви, где над входом висит несколько бородатых тел в чёрном и коричневом, - Кстати, не знаешь, за что их?
– А что тут знать? Приказ Верховного. Священников любого ранга убивать, где найдут. Простое выполнение приказа. Им даже не спрятаться сейчас особо.
– Почему?
–
– Это зачем?
– Плоть смирять.
– Можешь кого-нибудь снять да спросить. Или поискать, кого ещё не вздёрнули. Удушение у них позорная смерть. Короче, священники скорее согласиться остаться без головы, чем без бороды.
– Без головы, или ещё без чего?
– Ещё чего у них и так у многих нет. Вот солдаты их и ловят, на бороды глядя, да тряпки почти как у женщин, глядя.
– Воины у них тоже бороды носят. Это признак свободного человека.
– Рыбак рыбака видит издалека. Солдат себе подобного всяко отличит. И поверь, чем больше повесят да зарежут - тем нам лучше будят.
– Хм. Я тут заметил, на улицах местных женщин много. А им что носить положено, чтобы рабынями не выглядеть.
– А им положено волосы покрывать. Как я даже шлюха ходить не будет. Но мне как-то на эти их правила... В шапке буду ходить когда холодно, а в шлеме - в бой. У них ещё и строжайший запрет на ношение женщинами мужской одежды был.
Смеётся, глядя на мои доспехи.
– На самих себя эти законы они не распространяли.
– Мне как-то дела. Скоро из всех их законов, да богослужебных книг большой костёр будет. Кто будет против - туда же полетит.
– Сколько я перечитал про отличия одних священников от других, да их обрядах дурных. Не думал, что и ты про всё про это знаешь.
– Ты читал, да не подумал похоже. Зачем лазутчики, зачастую жизнью рискуя, всё это собирали.
– Теперь это никому не нужно. Разве, историкам, что ещё не родились.
– Так задача выполнена. Знаешь, какой народ или там храатство изучают тщательнее всего? Тех, кого хотят уничтожить. Что здесь и произошло. Они не особо интересовались, как и чем мы живём. А я вот даже ранги этих тушек вспомнить могу. Только их теперь нет. А я есть.
– Ясно теперь почему тебя Верховный приблизила.
– Я сюда мстить пришла. Только и всего. Дела мне до местных законов нет. Я просто хочу, чтобы их не было.
– Потому их и не было - мы слишком быстро основные силы Меча этого снесли. Они же могут либо в набеги ходить, либо наёмниками у кого-либо служить. Что означает, по сути, те же набеги. Благо, спрос на рабов тут до недавних времён был постоянный.
–
– Слывут хорошими охотниками и рыбаками. Соль добывают.
– Что-то не верится, будто у них хватит ума рассол качать.
– Правильно, что не веришь, у них копи, не шахты, добыча открытая. Даже до нас отсюда розовая соль доходила.
– Как же их вообще тут терпят?
– А тут вроде как северное приморье до Кэрдин. только на суше. Наместники слабы, до столицы далеко.
– От них был кое-кто.
– Отказала?
– Обещала подумать. Недолго.
– Что предлагает?
– На службу принять, признать за ними права на вечное владение междуречьем, жалованья тоже хочет, взамен обязуется границу от всех врагов защищать. В общем, они и Мечу примерно также служили. Когда у того деньги были - старались его земли не грабить. Мне такие соседи не нужны. Тем более, и границы-то здесь не будет.
Пусть соль добывают да зверьё с птицей бьют кто-нибудь не столь буйные.
– Откажешь.
– Конечно. Главный страх в этих краях - они. Прижмём - все остальные сговорчивее будут.
Карты и у меня, и у неё - одинаковые. Только если мне надо добраться из точки один в точку два, проведу прямую, найду кратчайший путь.
Динка понятия "прямая дорога" не знает совершенно. Увидит что-то занятное - и сразу туда. Ум вывернутый, как и у меня, только в другую сторону, занятными кажутся разные вещи.
Лезет по лестнице, глаза навыкате, за оружие не схватился. С верхней ступени бью ногой в грудь. Валится. За ним! Почти не отбивается. Заношу кинжал, целя в глазницу.
– Живой кто есть?
– Сюда!
Глазки влажно блестят.
– Быстро ты оседлать его решила. Раньше бы сказала, покрасивее кого тебе бы нашла... Ну да, я же предлагала.
Стоит среди побоища. Сияющая-сияющая, довольная-предовольная. Где-то понимаю. Раз! Два! Полусотни не существует, у нас же даже раненых нет.
– Не пересидим.
– А?
– Не пересидим, говорю. Это Белые Знамёна.
– Что?
Хватает мою трубу, хотя её мощнее. Кривя лицо, всматривается.
– Похоже, они.
– Разрешите обратиться.
– Да.
– Кто эти Знамёна? Не слышал про таких.
– Зверьё из зверья. Убийцы из убийц. Дали клятву уничтожать врагов господа везде, где встретят. Дали обет безбрачия и целомудрия.
– Цело... Извините, не понял.
– Даже овец не ебут. Отличаются особым рвением в поиске и уничтожении колдуний и ведьм. Пользовались особым покровительством этой... Головы заспиртованной.
– Что-то они на выручку к нему не торопились.