Попала, или Кто кого
Шрифт:
— Только не надо считать ее монстром, она просто специфический человек, но она меня любит. Я точно это знаю.
— Это как посмотреть. Ты действительно думаешь, что она даст снять тебе комнату и спокойно уйти из дома?
— Спокойно нет, но что она сделает, если я заплачу хозяевам?
— Ну ты же сама сказала, что из общаги тебя выгнали из-за нее. Что мешает ей сделать тоже самое, только со съемной комнатой?
— Я не хочу об этом говорить. Спасибо, это было очень-очень вкусно. Просто нереально вкусно.
— Рад, что ты получила гастрономический оргазм. Это, наверное,
— Зачем вы сейчас это сказали?
— Что, и слово оргазм нельзя произносить до свадьбы?
— Прекратите. Только я посчитала вас вполне нормальным, как вы опять за свое!
— Я притворялся милым, чтобы ты спокойна поела. Так сказать, усыплял твою бдительность, чтобы ты побольше рассказала мне о своей жизни, — наклоняется к полке и достает оттуда коробку конфет. — Сейчас закусишь сладким и прям тут кончишь.
— Хватит!
— Нет, не хватит. Знаешь, еще до того, как я заявился к тебе домой, мне хотелось от тебя… ну в общем, ты сама знаешь что. А сейчас, несмотря на то, что я осознаю, что у тебя реально беда с головой из-за пожизненного морального давления со стороны бабки, я хочу большего. Молчи и слушай меня, — поднимает палец вверх, как только я хочу сказать что-то в ответ. — Тебе надо менять свою жизнь, пока еще не поздно. И уж извини, ты не сможешь ее поменять одна, даже при большом желании. Единственное, чего тебе хватает с лихвой, так это терпения. Но и на нем далеко не уедешь. И чтобы что-то поменять, тебе нужен тот, кто-то сильнее тебя и твоей бабки, и я сейчас не про физическую силу.
— Дайте угадаю, это вы.
— Конечно, я. Восемьдесят процентов своего времени я провожу на работе, а может быть и девяносто, точно не скажу. Я здесь и сплю, — указывает глазами на диван. — И ем, и… много чего другого. Фактически ты будешь предоставлена самой себе в моей пустующей квартире, только уже без гнета бабки. Тебе не придется ни перед кем оправдываться, опасаться бабки и прочего. Совершенно другая жизнь. У тебя даже будет своя комната, где будешь делать то, что хочешь.
— Так вы меня удочерить решили? Какая прелесть.
— Все-таки мне нравится твоя спящая внутренняя стерва.
— А мне все это не нравится.
— Но когда я буду дома, спать ты будешь со мной, Света, — прет он дальше, игнорируя моя слова. — Я тебе не обещаю свадьбу и любовь до гроба, это честные взаимовыгодные отношения. Я научу тебя нормально жить. Если честно, мне самому интересно, что из этого выйдет. Я не предлагаю тебе одноразовый секс, мне это неинтересно. Воспринимай все это как… подарок, — молчу… потому что просто не знаю, что сказать. Перевожу взгляд на его руку в кармане и единственное, что вылетает из моих уст, так это:
— Верните мою заколку.
— Надо еще разобраться, как работает твой мозг, я пока, если честно, не уловил. И нет, не верну.
— А вы когда-нибудь любили? — и зачем я сейчас это спросила?!
— Если ты о любви между мужчиной и женщиной — нет. Максимум был влюблен, давно. Когда-то в юности, — спокойно и уверенно отвечает Волков.
— Ну и чему вы меня можете научить в жизни и отношениях, если
— Во-первых, я никогда не говорил, что против брака, — с улыбкой на лице выдает Волков. — Во-вторых, я был женат на протяжении восьми лет, и своей нелюбимой жене я никогда не изменял. И да, бабником меня назвать сложно, я за постоянство, как бы это дико ни звучало в твоей голове. В-четвертых, Танечка — моя двоюродная сестра, стало быть я никогда с ней не спал. Хотя вру, спал. В детстве, у бабушки в деревне на одном диване. И да, единственная с кем я трахался в этой больнице, это как раз Рита, та самая гинеколог. Не вижу ничего зазорного в том, что взрослые свободные люди удовлетворяли свои физиологические потребности определенное время. И вообще, это совершенно не важно, учитывая тот факт, что я говорю обо всем этом в прошедшем времени.
— Определенное время — это сколько?
— Жжешь, Света. К Тане уже не ревнуешь, перешла на Риту?
— Мечтайте. Ревновать можно того, кого любишь, ну или как минимум того, к кому ты испытываешь симпатию.
— Мда… тяжело будет, — потирая ладони друг о друга, все так же улыбаясь произносит Волков. — Но так даже интереснее.
— А вы что получите от таких типа отношений?! — зачем я вообще этим интересуюсь, если не собираюсь на это соглашаться?!
— Ну не тупи, Свет.
— Вы не поняли меня. Сами недавно сказали, что я затюканная девственница, значит должны понимать, даже если в меня ударит молния и я соглашусь на ваше предложение, то я вам ничего не дам из того, к чему вы привыкли. Совершенно ничего. Ну и зачем вам это все?
— Я в курсе, что получу бревно, Светочка, если ты об этом, но это поначалу закономерно для всех неискушенных девушек. Не накручивай себя и за меня не переживай, заточу все под себя. Обе стороны в итоге окажутся в выигрыше, это я про секс, если что. Я сразу, а ты со временем. То, что твое тело сработает как надо, я не сомневаюсь, а вот с головой придется поработать. Это гораздо сложнее. В остальном, ты получишь как раз все сразу.
— Это проституция!
— Я тебе не предлагаю деньги за сексуальные услуги. Заканчивай нести херню, и пора что-то перестраивать в своей голове, пока не начались необратимые последствия. Неужели ты реально не понимаешь, что с такими установками, какими пичкала тебя твоя бабка, тебя ничего хорошего в жизни не ждет?!
— Меня не ждет ничего хорошего, если я соглашусь на ваше предложение, — резко встаю из-за стола, и прихватив мокрую тряпку, наклоняюсь на пол, чтобы оттереть уже засохшие капли крови. — Даже если теоретически предположить, что мне когда-нибудь захочется чего-то такого… без любви, я перестану себя уважать, как только это сделаю. С искушением надо бороться, я не животное, в конце концов.
— Все сказала?
— Нет, не все. Пол я отмыла. Спасибо за еду и больше не приставайте ко мне, — резко поднялась с пола, и прихватив с собой тряпку, вышла из кабинета, закрыв за собой дверь.