Попасться на крючок

Бейли Тесса

— Ты девственница, Ханна? — прохрипел Фокс, слегка подскрёбывая зубами её горло.

— Нет, — прошептала она, ошарашено глядя на него.

— Слава Богу, — прорычал он, становясь невозможно твёрже. Голоднее. — Когда я буду глубоко внутри, я не думаю, что смогу замедлиться.

Он снова поднял бедра, внимательно следя за её лицом, запоминая её крошечные глотки воздуха, наслаждаясь тем, как её сиськи трутся вверх и вниз по его груди, соски напряжены. Боже, эта сладкая, возбуждённая девушка. Он не мог дождаться момента, когда вытащит её из лифчика и трусиков. Раскинет

её так, чтобы ничто не мешало его языку, его пальцам, его члену. Она будет кричать в этом долбаном здании сегодня ночью…

Пронзительный звук разбил его мысли на части.

Звонок телефона.

Нет. Нет, телефонам здесь не место. Телефоны не имели значения.

Они были частью реальности, и это… это было намного лучше любой реальности, которую он когда-либо знал. Здесь он не чувствовал себя актёром, играющим свою роль. Но звук не прекращался, снова и снова, вибрируя там, где встречались их бедра, пока, наконец, они не разошлись, прижавшись лбами друг к другу, глядя на источник шума. — М-мой телефон, — заикаясь, пролепетала Ханна, тяжело дыша.

— Нет.

— Фокс…

— Нет. Боже, как я люблю твой чёртов рот.

Их губы снова столкнулись, борясь за лучший вкус, прежде чем она отстранила свой рот, шея потеряла силу, глаза остекленели. — Мы не можем просто… здесь. Мы не можем. — Она с видимым трудом пыталась сформировать связные мысли, и, Боже, как он мог это понять. Его голова была переполнена, забирая с собой каждую частицу здравого смысла. — Твоя мама внутри, и есть вещи, например, разговоры, которые мы должны сделать. Я думаю?

— Разговоры, — хрипло выдохнул он, держа её за подбородок и наклоняя его вверх, чтобы он мог смотреть на её прекрасное лицо. — Я говорю с тобой больше, чем когда-либо говорил с кем-либо, Ханна.

Она моргнула. Смягчилась. — Я тоже хочу тебя. Мне нравится, что ты хочешь.

— Да?

— Да. Но…

Её телефон зазвонил снова, и он стиснул зубы, желая услышать, что происходит в её голове. Возможно, это помогло бы ему понять, что происходит в его собственной. Потому что, насколько он мог судить, он был чертовски близок к тому, чтобы либо разрушить свою дружбу с Ханной, либо снова получить отказ.

Он ненавидел оба варианта.

Спать вместе означало бы потенциально ранить её чувства, когда он не мог дать ей ничего большего, чем секс. И это был бы холодный день в аду, прежде чем он предложил бы этой девушке быть друзьями с привилегиями. Если бы другой мужчина предложил ей такое, он бы набил морду этому засранцу. Как он мог сделать то же самое?

А может, у неё нет иммунитета, но она не хочет его таким. Во всяком случае, не достаточно. Вожделение могло присутствовать, но её сила воли была достаточно сильна, чтобы преодолеть его. Потому что в конечном итоге она хотела кого-то другого.

Его грудь вздымалась, нерв начинал прыгать за глазом.

— Давай, отвечай, — прохрипел он, прислоняя её к стене и отступая назад, чтобы запустить горсть пальцев в свои волосы.

Лучше пусть она ответит на звонок, чем нанесёт ему такой удар, верно?

— Шона, — сказала Ханна секунду спустя в трубку,

её дыхание всё ещё было затруднённым. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя хорошие новости.

Долгая пауза.

Она втянула воздух и повернулась кругом, похлопав себя по карманам, словно ища ручку где-то на промокшей от дождя земле. Фокс открыл приложение для заметок на своём телефоне и протянул ей, кивнув, когда она бросила на него благодарный взгляд. Ханна резко остановилась, оба устройства осветили её лицо. — Завтра? — Она покачала головой. — Они ни за что не смогут это сделать. И я не смогу. Верно?

Что? пробормотал Фокс.

Она подняла палец. — Хорошо, не могла бы ты прислать мне их контактную информацию и адрес студии звукозаписи? Спасибо! Огромное спасибо, Шона. Я у тебя в долгу.

Ханна отключилась, выглядя почти так же ошеломлённо, как во время их поцелуя. — Что происходит, Веснушка?

— Группа, которую я хочу для песен Генри? Они уезжают в турне через два дня. На шесть месяцев. Завтра они будут в студии и запишут несколько роликов для Instagram и…

— Ролики. Я ничего не понял.

— Это неважно. — Она помахала телефонами. — Им нравится материал, который я послала, и они могут работать всю ночь над аранжировками. Завтра запишут демо-версию треков. Деньги, которые я предложила, — это много для инди-группы. Как и возможность попасть в саундтрек к фильму. Если Сергею понравится то, что они делают, они найдут время в туре, чтобы вернуться и записаться по-настоящему. — Прошло несколько секунд. — То есть, я могу подождать и попытаться найти группу из Лос-Анджелеса. Но я знаю, как работает Сергей, и он потеряет интерес ко всей этой идее, если я не буду действовать быстро.

Ханна провела большим пальцем по экрану своего телефона, нажимая на кнопки. Она закрыла глаза, когда женский горловой рык наполнил воздух за пределами церковного зала, сопровождаемый двумя скрипками и барабаном, рука медленно поднялась к её горлу, рот, который он так недавно целовал, скривился в улыбке.

— Это они, — сказала она. — Я определённо еду в Сиэтл. — Фокс понял, что улыбается ей в ответ, потому что его сердце не позволяло ему делать ничего другого, когда она была счастлива. — Нет, Веснушка. Мы едем в Сиэтл.

Она просветлела. На самом деле просветлела от новости, что он поедет с ней. Неужели она думала, что он позволит ей путешествовать одной? — Но твоя рыбалка…

— Только в среду утром. Значит, завтра у нас будет целый день.

— Хорошо, — вздохнула она, сдвигаясь, затем протянула руку, чтобы он взял её. Она оставила её там на долгое мгновение, выражение её лица было уязвимым, пока он не схватился за неё, его горло было скованно. Ханна не решалась сразу же двинуться обратно к залу для игры в бинго, и Фокс почувствовал, что их предыдущий разговор был далёк от завершения. Так же, как красное небо означает приближение дождя, Ханне нужно было связать все концы с концами. А в данном случае все концы были внутри него. Она не собиралась прекращать копать, пока не найдёт и не идентифицирует их один за другим.