Попранная справедливость
Шрифт:
— По крайней мере, дай мне наливать кислоту.
— Послушай, эта штука прожигает бетон, поэтому нет смысла рисковать, вдруг ты выльешь ее на себя. Если это случится, все нужно срочно смыть водой.
Она пожала плечами. Иногда быть женщиной не так уж хорошо. Рози вытащила из машины две старых пластиковых канистры из-под молока. Дэвид и Лютер Стил стояли над бетонной крышкой, пока двое «Патриотов» из Александрии и Билл Раннингдир счищали с нее грязь и обломки кирпичей, которые накопились за годы.
— Хорошо. Всем отойти! — приказал Дэвид.
Все сделали
Когда он лил кислоту, капельки попадали на листья и грязь и тут же начинали дымиться, но скоро этот дымок исчез в клубах дыма, который поднимался с самой крышки. Запах был такой, как будто протух полный холодильник мяса.
Наконец кислота вылилась вся, и Дэвид отступил назад.
— Мы ждем пять минут, потом наливаем нейтрализующий раствор и начинаем работать, — объявил Дэвид.
Она посмотрела на часы, потом на заходящее солнце. У них оставалось меньше двадцати минут, чтобы проникнуть в тоннель, прежде чем их обнаружат приборами ночного видения. Хотя деревьев здесь было больше, чем они ожидали…
Солнце почти село. Сумерки уже опускались на поле возле дороги, где они все стояли, прячась под деревьями.
Дэвид опять подошел к бетонной пробке, на нем опять была большая резиновая перчатка, которая доходила ему до локтя. Он начал лить нейтрализующий раствор, раздался звук кипящей воды и бетон начал растрескиваться.
Одев защитные очки, Лютер Стил сдернул свою армейскую куртку и черную футболку, взял в руки кувалду. Раннингдир, тоже в очках, держал длинное, очень толстое зубило.
Как только Дэвид отошел от крышки и стал закрывать бутыль с нейтрализатором, Стил и Раннингдир приступили к работе…
Им оставалось пять минут. Даже под деревьями их могли заметить с крыши пансионата, как только наступит темнота. Солнце почти село.
Дэвид, как и Стил, весь блестел от пота. Раннингдир присел на корточки возле дерева, Хаустедер рядом с ним. Рози принесла им одеяла. Хаустедер посмотрел на нее и улыбнулся. Из-под повязки на носу сочилась кровь.
Она покачала головой, набросила ему на плечи одеяло и пошла к машине за чемоданчиком с лекарствами и бинтами.
Рози вернулась к Хаустедеру и опустилась рядом с ним на колени.
— Я собираюсь сменить вам повязку, мистер Хаустедер. Не дергайтесь и будьте хорошим мальчиком. Если будет больно, можете ругаться.
— Да, мэм, — кивнул Хаустедер.
Ей было видно, как Дэвид и Лютер Стил взмахивают молотами, как железнодорожные рабочие на фотографиях, когда они вгоняют золотой костыль. И руки, и груди, и спины, и плечи блестели от пота, под кожей перекатывались мускулы. Они работали так ритмично, как будто специально тренировались. Когда Стил ударял по клину, молот Дэвида поднимался, когда поднимался молот Стила, Дэвид со звоном опускал свой на клин.
Бетон не поддавался.
Дэвид и Лютер Стил продолжали взмахивать кувалдами.
Рози
Через несколько минут ничего не будет видно, и она ничего не сможет сделать без фонарика. Через несколько минут, если бетонная крышка колодца не расколется…
На этот раз звон был громче обычного, и она подняла голову. Стил поднял кувалду для следующего удара, а Дэвид только что ударил по клину. Стил отступил назад.
В сгущающейся темноте Рози с трудом разглядела темную трещину, которая пересекала крышку по диагонали.
И сделал ее Дэвид.
Она почувствовала, что у нее розовеют щеки.
Глава двадцать восьмая
Дэвид Холден, зажав в зубах фонарик, спускался по веревке вниз. Рози Шеперд шла следующей. Запах сырой земли был такой сильный, что ему казалось, будто они спускаются в могилу.
Сбоку, внутри бетонного колодца, шла лестница, но он понятия не имел, в каком она состоянии, и не стал рисковать. Стены бетонной трубы, по которой они продвигались, были покрыты многолетним слоем грязи и местами потрескались, возможно, от незаметных подземных толчков, а может быть, оттого, что во время войны бетон был не лучшего качества.
Холден слышал, как Стил, Раннингдир, Хаустедер и пять других «Патриотов» из Александрии один за другим влезли в трубу и начали спускаться.
Наконец армейские ботинки Холдена коснулись дна цилиндрической шахты. Холден держал веревку, чтобы Рози было легче спускаться хоть последние несколько футов, и осматривал все вокруг. Он увидел еще одну бетонную трубу, в которой легко могла выпрямиться обычная женщина или невысокий мужчина, если стоять точно по центру.
Фонарик выхватывал из темноты только несколько футов стен, дальше была кромешная тьма.
Когда Рози спрыгнула на дно позади него, Холден сказал, все еще сжимая фонарик в зубах:
— Не забудь, здесь могут быть змеи и пауки.
— Большое спасибо.
Она на секунду прислонила голову к его груди. На ней был черный платок, остальные одели бейсбольные кепки, самые разные. Надписи на кепках рекламировали все что угодно, начиная от фирм — производителей тракторов до пива. Только Холден был без кепки. Следующим должен был спуститься Стил.
— Я подержу веревку, — вызвалась Рози, — а ты, если хочешь, иди и проверь, что там впереди. Со мной все будет в порядке.
Холден кивнул. Он быстро поцеловал Рози в губы и, немного оттянув ей челюсть, вставил фонарик между зубов. Из-за пояса он вытащил большой фонарь, в котором стояли три батарейки. Он нажал кнопку и включил фонарь.
Потом переложил его в левую руку, а правой сжал рукоять своей «Беретты». Стрелять из «Магнума» в темном тоннеле означало оглохнуть и ослепнуть от вспышки. Если понадобится стрелять, девятимиллиметровая «Беретта» — это то, что нужно.
Сырой земляной запах был здесь еще гуще, и Холден понял, почему, когда пошел вперед, освещая фонарем дорогу. Куски бетонной трубы кое-где отвалились, и проход был почти перекрыт землей и строительным мусором.