Попранная справедливость
Шрифт:
Линда повернулась на бок, уткнувшись лицом ему в грудь. Он любил ее, и это было странное чувство. А завтра он собирался подвергнуть ее смертельной опасности только для того, чтобы он мог выполнить работу. Но она готова была рискнуть жизнью за свою страну, и Керни думал, что не имеет права ее отговаривать, потому что он уважал ее.
Джеффри Керни не мог заснуть и поэтому начал вспоминать свою жизнь.
У него было несколько пистолетов и ножей, наручные часы «Ролекс» и еще несколько мелочей, не таких ценных. У него
У него была неплохая квартира, но он так часто отсутствовал, что потом забывал, где что лежит, а еду в холодильнике постоянно приходилось выбрасывать, потому что она пропадала.
Он занимался тем же самым уже примерно десять с половиной лет.
Но первый раз в жизни он чувствовал, что у него практически нулевые шансы на успех. Он найдет Борзого в конце концов и убьет его или того, кто стоит над Борзым. В этом Керни был уверен. Но Джеф сомневался, что он один или даже много таких как он смогут повернуть ход истории в этой стране.
Соединенные Штаты непоправимо изменились. А если Соединенным Штатам конец, то и всему остальному миру тоже, в этом он был уверен.
В современном мире не хватало руководства. Конечно, была масса людей, которые говорили другим, что нужно делать, но очень немногие стремились слушаться, уважать или следовать каким-то образцам. Руководители правительства во всех странах страдали одним и тем же — как это называется — двойственностью. По настоящему талантливые люди редко ввязывались в политику, и Керни не мог их в этом обвинить. Люди, которые управляли миром с обеих сторон, в основном стремились к усилению своей власти, а не к благу людей, которым они должны были служить.
Иногда он испытывал шок, шок и досаду в редкие моменты раздумий, например, как сейчас. Керни понимал, что несмотря на свою работу, он остается идеалистом. И как идеалист, он выбрал себе не лучший род занятий.
Керни, когда был еще мальчиком, мечтал о том, как он будет спасать мир, бороться за правду и справедливость, за Англию. Он представлял себя чем-то вроде лондонского Одинокого Рэйнджера или британского Супермена. Когда он подрос, изменилось его мировосприятие, но не жизненные цели. Джеф выбрал себе эту работу не потому, что любил всю эту грязь, а потому, что в ней он видел средство достижения своих высоких устремлений.
Даже один человек может многое сделать, в этом он был уверен до сих пор. Но Керни был также уверен, что в этой ситуации он — не тот человек.
Но все равно будет пытаться.
Джеффри Керни прикоснулся губами ко лбу Линды Эффингем. Она спокойно спала. Он прижался к ней и, последний раз взглянув на пистолет, попытался заснуть.
Глава тридцатая
Дэвид Холден крепко обнимал Рози Шеперд, почти полностью прикрывая
— Готовы?
Ему ответили девять или восемь голосов, которые он с трудом слышал через свои наполненные жидкостью стрелковые наушники. На остальных были такие же наушники, они надеялись, что при взрыве это сохранит им слух.
Когда Дэвид Холден убедился, что каждый нашел для себя укрытие и одел наушники, он вытащил из своего рюкзачка два провода и почти соединил их.
Он чувствовал, как Рози часто дышит и шевелится под ним.
Холден надеялся выжить и испытать это чувство еще не один раз.
Он соединил провода.
Бетонная труба как будто сжалась вокруг них, казалось, взрывная волна раздавит его. Раздался свист, громче чем любой звук, который он слышал за всю свою жизнь. Руками он прижал наушники к голове, но треск, рев и грохот не уменьшились, стенки трубы колебались, и ему казалось, что рев звучит прямо у него в голове. Мускулы неимоверно напряглись, и стало почти невозможно дышать.
Внезапно все кончилось.
Если все сработало, нельзя было терять время. Если нет, то времени у них осталось столько, насколько хватит воздуха в этом маленьком отсеке тоннеля, где они прятались.
Холден приподнялся и почувствовал огромное давление на спину и плечи. Давление исчезло, когда он встал на колени, сбросил свой пустой рюкзак, в котором были заряды.
Холден включил фонарик. Он потерял ориентацию. Тоннель обвалился, но он обвалился позади них. Дэвид ждал этого, потому что уже когда они прорывали себе путь, потолок обваливался вслед за ними.
Он направил луч фонарика, как ему казалось, вперед.
Холден пошел, держа на изготовку свою М-16.
Он посветил назад, Рози шла за ним.
Холден продолжал идти, споткнулся, несколько футов прополз, опять поднялся на ноги, попытался взобраться на гору земли и обломков, но соскользнул вниз.
В стене была дыра такого же диаметра, как и пластина из брони.
Дэвид Холден выключил фонарик, потому что из дыры шел слабый серый свет, но по сравнению с темнотой тоннеля он казался нестерпимо ярким. В ушах все еще звенело. Холден стащил с головы наушники, насыпав земли себе в волосы.
Он засунул наушники в брезентовую сумку на поясе, которая наполовину была наполнена землей.
Холден направил М-16 стволом вперед и снял с дула маленькую пластмассовую крышечку, потом вытер с него пыль.
Поставив переключатель на автоматический огонь и положив палец на металлическое кольцо вокруг спускового крючка, Дэвид Холден пригнулся и пролез в отверстие в фундаменте «Лесного пансионата». Вокруг него валялись кучи обломков, какие-то разломанные деревянные ящики и то, что в них хранилось. Кругом валялись кирпичи и обломки бетона, в воздухе до сих пор висели тучи пыли, заставляя Холдена кашлять, если он вдыхал слишком глубоко.