Попробуй меня
Шрифт:
А Луи?
– с интересом спросила она у Найла.
– Готов к свадьбе?
Хоран замолчал на минуту, а затем взорвался диким смехом, от которого бедный малыш подскочил на своем стульчике, а бутерброд из рук Грега шлепнулся прямо на пол.
Я тебя умоляю!
– ржал блондин во все горло, видимо, не желая останавливаться.
– Этот придурок до сих пор ищет самую дешевую морковку в городе и с нетерпением ждет новой коллекции подтяжек в "Топшопе", а ты тут свадьба... Ха-ха-ха.
Я также сочла данную фразу немного неподходящей для Томлинсона,
Ну а Зейн...
– растерянно прошептала Дениз, не понимая причину смеха.
– Он...
Эмили.
– отмахнулся по-хозяйски Хоран.
– У них все серьезно, но...
– на Хорана вновь навалилась волна ненормального смеха с приливом чего-то крайне дикого.
– Никакой свадьбы, Дениз! Они оба независимы.
Пока Найл продолжал хихикать себе под нос и веселить Тео, Дениз с Грегом как-то странно переглянулись и опустили глаза вниз.
Я заметно напряглась.
Что-то внутри неприятно защекотало, а внизу живота все стянулось в один тугой узел. Дышать было крайне тяжело, практически невозможно.
А в чем, собственно, причина удивлений?
– возмутился Найл, тыкая ложкой в Грега.
– Что-то стряслось?
Дениз в упор посмотрела на блондина и слегка прищурила левый глаз.
Тогда скажи мне, Найл, чье электронное приглашение на помолвку пришло нам сегодня с самого центра Лондона?
POV Гарри.
Timo Maas Feat Brian Molko – First Day
Сейчас её уже нет рядом со мной. Не буду врать, чтобы добавить этим словам флер трагичности, она не умерла, мы просто расстались, даже почти друзьями.
И я начал смотреть на всё, что было с нами, со стороны. Людям в целом свойственно взвешивать и обдумывать события уже после совершенного, все мы сильны задним умом, но катастрофически наивны в настоящем времени.
И сейчас я понимаю то, чего не понимал тогда. Она была актрисой? Она так часто менялась? Нет, нет, нет, менялась не она, менялся я.
И тогда, в колледже, это именно мне поперёк горла встало серое небо, а она просто смотрела наверх и ловила губами пронизывающий ветер, и тогда, во время ссоры, именно я увидел в ней то, что заставило меня изменить своё отношение… к ней.
И именно то, что происходило во мне — определяло какой она будет сегодня, какой я, в своём эгоизме, увижу её.
Определяло даже то, когда она наконец-таки станет моей.
Иди - ка сюда, куколка.
– я притянул к себе Кимберли прямо за волосы, словив одними губами ее возмущенный стон из мира чего-то животного.
– Ты воняешь дешевыми духами, девочка. А я ненавижу дешевых баб.
Замолчи, Ст...
Тшшш.
– заткнул я ее ладонью, не допуская кислород в ее легкие.
– Меньше слов, малышка, ближе к делу. Согласна?
Не дождавшись ответа, я вцепился в ее губы звериной хваткой, напрочь прокусывая нижнюю губу до такой степени, что Кимберли вновь издает протяжный
Я кончу в тебя, ты не против?
– оторвавшись, хрипло прошептал я ей на ухо и мгновенно прильнул острыми резцами к мягкой мочке уха.
Животное.
– выдыхает через силу она, но держит меня за пояс слишком уверенно.
Я бы сказал... слишком смело для обычной шлюхи.
Я не принимаю таблетки, Стайлс.
– чуть ли не плача прошептала она осипшим тоном и выдохнула спертый воздух сухими губами.
– Я не принимаю ничего, можешь ты понять или нет, ты подумал, что будет с нами, если мы...
Пожалуйста, не говори так быстро, а то я не успеваю класть хуй на всё это.
– лениво проговорил я, и на минуту заткнулся.
Посмотрел в ее пустые глаза и вновь не почувствовал внутри себя ничего, кроме отвращения.
Кто сказал, что меня волнует это, Кимберли? Малышка, ты не понимаешь, кто находится рядом с тобой?
– с насмешкой спросил я и мгновенно согнул ее пополам, по прежнему намотав ее длинные волосы на ладонь.
– Может быть, хочешь испробовать так сказать... тропический нектарчик, деточка?
У меня не хватает смелости ударить девушку, поэтому я без лишних слов подтолкнулся к ней ближе, заставляя гребаную идиотку опробовать меня на вкус.
Мне никогда больше не ощутить той дрожи, вызванной полнокровным течением жизни по венам. Мне никогда больше не попробовать самому мою девушку. Секс с ней был моей скрытой фантазией. Я хотел ее в любое время дня и ночи, я готов был целовать ямочки внизу ее поясницы каждую секунду, вдыхать запах ее молочной кожи и кусать ее за притягательные складочки между лопаток.
Я хотел ее.
Я хотел быть для нее кем-то особенным.
Ей.
Посвящать ей каждое слово и каждый свой последующий вздох.
Я опускал голову на ее подушку и обхватывал стройное тело своими руками, не желая отпускать ее ни на какое мгновение, даже на самое быстротечное.
Я дышал ею, и это, черт возьми, было единственным, что успокаивало меня. Это было чем-то сказочным и нереальным, иногда мне даже казалось, что она просто возьмет и исчезнет из моих рук.
Она появилась в моей жизни слишком непредсказуемо. Словно на цыпочках, будто боясь помешать мне вздохнуть в очередной раз.
Она знала каждую дорожку, ведущую к моему гребаному сердцу, и она залезала мне под кожу, пробираясь ко мне в самую душу. Она щекотала мое сердце и играла с ним, как умела.
А я просто наслаждался. Просто брал и наслаждался.
И пусть внутри меня все разрывалось ярким пламенем, пусть все рвало и метало, пусть я не чувствовал движения в венах и на минуты забывал, что такое быть человеком. Но я жил этим.
Я терялся в этом.
В ней я терялся сам. Не думая, не размышляя - просто терялся, я был счастлив быть потерянным в ней, и только в ней.