Попробуй меня
Шрифт:
Какого черта она делает?
Меня порядком начинает это раздражать.
Так почему я не могу поинтересоваться у тебя, идиот?
Я поднял глаза и в упор посмотрел на нее. Два очаровательных бирюзовых глаза всматривались в мои, такие ненавидящие и гордые. Складывалось ощущение, что она вполне может прочитать мои скомканные мысли, причем прочитать все до самой мелочи.
От этого становилось плохо.
Именно сейчас я оценил всю силу этой не совсем нормальной Дейвидсон. Она пронзила меня до костей, как метеоритная вспышка.
Безграничная сила.
Я
Что, сказать нечего? – победоносным голосом спрашивает она и, не дождавшись ответа, обходит меня стороной, все так же гордо вскинув подбородок и уверенно вышагивая по старому паркету в сторону своей комнаты.
Чертовка.
Я даже не догоняю ее, чтобы проводить. Типа все эти джентльменские штуки сейчас стоит отложить в сторону. Нельзя, чтобы она слышала, как тарабанит мое сердце.
Мне было страшно осознать и даже думать об этом слове.
Я влюбился, как конченый идиот.
Подумав об этом, у меня потемнело в
глазах и мне пришлось опереться рукой об стену, чтобы не завалиться прямо посреди коридора. Страх от собственных мыслей был сильнее меня. От него так сводило живот, что я даже моргнуть не мог.
Сука.
Жизнь не была жизнью. Я не был собой. Я что-то чувствую к этой ненормальной.
Я влюбился, словно заболел. Сам того не желая, не веря, против своей воли, не имея возможности защититься. Я не испытывал это раньше, я не могу видеть эту идиотку, она меня раздражает, бесит, ненавижу ее со всей дури, у меня трясучка от одного ее вида, я хочу, чтобы она исчезла.
Тогда скажи мне, Стайлс, какого ебаного черта твое сердце так трясется и невыносимо колит лишь от одного ее проклятого взгляда в твою сторону?
Я пытаюсь поглотить в себе это чувство и стараюсь устоять на ногах.
У меня ничего не получается.
На следующее утро.
Мы остаемся здесь?
Не знаю. Стайлс, что скажешь?
Я молча перебирал ключи в руках, даже не смотря в сторону этих идиотов.
Стайлс. Прием?
Я по-прежнему молчу, сжимая зубы и кулаки одновременно.
Как-то душно.
Почему Хоран лежит на своей продавленной кровати и не ходит, не открывает эти чертовы окна, когда это так необходимо?
СТАЙЛС!
Да сука, что!? – выкрикнул я, швырнув ключи от машины прямо на пол. – Что вам нужно, блять?!
2 пары глаз удивленно уставились на меня, нервно захлопав ресницами.
Че, крыша едет? – тихим голосом спрашивает Хоран и крутит пальцем у виска.
Мы остаемся тут или уезжаем в город? – спрашивает Малик, стараясь угомонить вспыхнувшую атмосферу.
Не знаю. – нервно рычу я и соскакиваю со своего стула, направляясь к окну. – Какого хуя постоянно Стайлс, Стайлс, Стайлс? У самих мозгов нет? Откуда я знаю где мы остаемся блять!
Угомонись, идиот. Я бы сходил в клуб ночью. Или отоспался дома. Зейн?
Я бы наконец-то встретился с Гримми и забрал у него голландскую травку. Стайлс?
Мои глаза наполнились
Опять Стайлс?! – заорал я на Малика, пнув стоящую рядом спортивную сумку ногой. – Не знает ваш Стайлс, нихуя он не знает!
Ой все.- отмахнулся Малик, спокойно усаживаясь на мой стул. – Совсем ебнулся со своей Риккой.
В жилах закипела кровь, я настолько крепко сжал кулаки, что костяшки чуть не посинели, а в висках отдавался быстрый пульс. Еще немного, и моя бошка взорвется.
Сука, лучше заткнись. – процедил я сквозь зубы и схватил сумку в руки.
Так че делать-то? – зевнул Найл, устало посмотрев на часы.- Почти полдень, а мы шатаемся тут как бестолочи.
Спешу тебя обрадовать, ты и так бестолочь. – прерываю его я, быстрым движением скидывая грязные футболки в сумку. – Малик вали к себе в номер, собирай монатки. Хоран, ты бегом к Смиту и за всех пишешь заявления о том, что мы уезжаем. Скажите Луи, что мы наверняка встретимся сегодня с Максом и всей его компанией, поедем в клуб или еще чего-нибудь там. Лиам уже уехал? Я сам ему позвоню. Еще вопросы?
Наконец-то. – выдыхает спокойно Хоран и встает с кровати. – Обязательно было орать, громить, материться, отбирать у меня…
Я сказал бегом. – процедил сквозь зубы я, накидывая на плечи куртку. – Бегом, Хоран. Иначе мне придется оторвать тебе твои очаровательные…
Понял.
Не прошло и минуты, как Найл вылетел из номера и рванул в сторону лифта. Шаги от его бега доносились даже тогда, когда он спускался с лестницы.
Маленький идиот.
Я страдал так, словно мне чего-то не хватало, как будто мне ампутировали руку или ногу. Я не понимал, что со мной происходит. Несколько дней назад я был собой, а что сейчас? Я не знал, что я могу влюбляться.
Похоже, я так долго прятал ото всех свою душу, что сам не заметил, как она умерла. А теперь внутри что-то загорелось, и именно поэтому все так необъятно давит и болит, что проще, по-моему, сдохнуть тысячу раз, чем пережить все это.
Я страдал оттого, что свободен, а теперь страдаю оттого, что связан. И я клянусь вам, это так отвратительно мерзко, что меня начинает тошнить от всего этого дерьма вокруг.
Стайлс, я все сделал. – запыхавшись ввалился Хоран в номер и поставил руки на колени, тяжело дыша при этом. – Смит даже ничего не сказал, представляешь!
Молодец. – безразлично кинул я и подал Найлу его сумку. – Благодари, я сложил все твои грязные шмотки сюда.
Благодарен.
Когда мы спускались по лестнице в главный холл, я недовольно нахмурился от огромного количества народа. К кому-то приехали родители, кто-то дозванивался до такси, а кто-то уезжал на своих машинах.
Гарри, смотри, там Рикка! – заорал Хоран на весь холл, показывая пальцем в толпу.
Тихо блять! – я чуть под землю не провалился и тут же зажал ему рот рукой, чтобы ебнутый на бошку блондин еще чего – нибудь не сморозил.