Попутный ветер
Шрифт:
Ни Шая.
Ни папы.
Я спрыгнула с табурета и встретилась глазами с Бозом, не доверяя себе смотреть на Натали. Еще нет. Пока не узнаю, что все в порядке.
– Где Шай и папа? – спросила я.
– Запри ее, – приказал Хаунд Рашу. – Моя комната, – он схватил Натали за руку, толкнул ее вперед, и она споткнулась в своих стриптизерских туфлях.
Раш двинулся к Натали.
Я снова перевела взгляд на Боза.
– Где они?
– Табби, – позвала Натали дрожащим голосом.
Я не сводила глаз с Боза.
– Боз? Где Шай и мой папа?
– Табби, – снова позвала Натали, ее голос сорвался на
Я посмотрела на нее.
– Все пошло наперекосяк, – констатировала я и увидела, как из ее глаз катятся слезы, а вместе с ними и тушь. Раш добрался до нее и положил руку ей на плечо, но не успел отодвинуть ее, как я рванула вперед и встала перед ней.
– Мой мужчина или мой отец? – спросила я.
– Отойди, Табби, милая, нам нужно запереть ее, а потом заняться кое-какими делами, – сказал Боз из-за моей спины.
– Мой мужчина или мой отец? – потребовала я ответа, не сдвинувшись ни на дюйм.
– Давай присядем, выпьем и поговорим, – продолжал Боз.
– Мой мужчина, – я наклонилась так, что оказалась нос к носу с бывшей лучшей подругой, которую совсем потеряла, – или мой отец? – закончила я визгом.
– Шай получил пулевое ранение, – прошептала она, и глубокая заморозка разлетелась вдребезги, взрываясь изнутри, боль была мучительной. Такой невыносимой, что я должна была что-то сделать. Я должна была попытаться выпустить хоть какую-то ее часть. Мне хотелось наброситься на нее.
Что я и сделала.
Я отдернула руку и изо всех сил ударила ее. По-видимому всего, что у меня было внутри оказалось так много, потому что Натали качнулась в сторону от силы моего удара, потеряв равновесие на своих туфлях стриптизерши. Она осталась стоять только потому, что ее держал Раш.
Я посмотрела на Боза.
– Насколько все плохо?
– Подрезали, неплохо. Тэк отвез его к Болди, чтобы он осмотрел его и зашил, если понадобится, – ответил Боз.
– Что значит «подрезали»? – огрызнулась я.
– Порезали, Табби, шею, – ответил Боз, и я почувствовала, как пульс стучит у меня в запястьях, висках, на шее. – Это был рикошет от предупредительного выстрела. Сделал плохую ситуацию еще хуже. Тем не менее, не попал ни во что важное. Будет шрам, но он в порядке. Все просто злятся, потому что мы получили новую проблему.
– Мы получили новую проблему, – заявила я и снова перевела взгляд на Натали.
Она опустила свою руку мне на плечо.
– Посмотри на меня, – прошипела я. Прошло несколько мгновений, прежде чем она подняла на меня глаза. – Ты позвонила мне сегодня вечером, зная. Зная, что ради меня они будут рисковать своими задницами, спасая тебя. Зная, что это было плохое дерьмо. Зная, что они будут в опасности. И не задумываясь, ради меня, Шай рискнул своей задницей. Он позвал своих братьев, и они тоже рискнули своими задницами. Мой мужчина, мой отец, мой брат, моя семья – все встали с постели, чтобы разобраться с твоим дерьмом. Так вот, мой мужчина пролил за тебя кровь. Теперь у моей семьи из-за тебя проблемы.
– Табби...
Я покачала головой.
– Нет, заткнись. В течение нескольких месяцев я давала тебе шанс за шансом поговорить со мной, но ты меня игнорировала. Ты не говорила со мной, пока не упала так низко, что похоронила себя и тебе понадобилась помощь, чтобы выкопаться. Я предложила
– Таб, ты была права, ты... – начала она, умоляюще наклоняясь ко мне, но я отстранилась и повернулась к Бозу.
– Отвези меня к Шаю, – потребовала я.
– Дорогая, дерьмо горячее, и Шай хочет, чтобы ты была на территории, где ты в безопасности, – ответил Боз.
– Отвези меня... к моему мужчине! – взвизгнула я, теряя самообладание. Мне нужно было увидеть Шая, нужно было лично убедиться, что с ним все в порядке.
Боз открыл было рот, но тут вмешался Хаунд.
– Кричи, царапайся, бей, кусайся, женщина, но что бы ты ни делала, этого не случится. Мы тебя понимаем – ты потеряла человека, тебя подставили. Но мы говорим тебе, что с ним все в порядке, а мы твои, Таб, ты – наша, и мы не будем врать тебе о чем-то таком важном. Шай говорит, что ты останешься здесь. Оставайся здесь. Если ты хочешь быть подальше от этой суки, ты получишь это. Мы запрем ее, чтобы они не смогли добраться до нее, и она не попала в еще большую беду. Чего мы не станем делать, так это не отвезем тебя к нашему брату, когда он велел нам беречь твое дерьмо. Если ты попытаешься уйти, женщина, тебя тоже закроют. Твой выбор – сесть и выпить или оказаться запертой в комнате своего мужчины. Решай. Сейчас. Нам еще нужно кое-что сделать.
Я свирепо посмотрела на Хаунда, но, даже разозлившись, увидела выражение его глаз и поняла, что даже если закачу истерику, все равно ничего не добьюсь. В любом случае, у них было много дел, и я не была в праве удерживать их от этого. Поскольку я была старухой Шая и мое поведение отражалось на нем, я отступила.
Но, поскольку я была Табби, а он – Хаундом, я не сделала этого изящно.
– Ты вычеркнут из моего списка рождественских открыток, – объявила я.
На что он немедленно ответил.
– Не знал, что я был в нем.
Мои глаза сузились.
– Ты не открываешь мои рождественские открытки?
– Таб, ты хочешь, чтобы я стоял здесь и болтал о рождественских открытках, или ты хочешь, чтобы я занялся делами? – Хаунд выстрелил в ответ.
Я продолжала свирепо смотреть, а потом заявила.
– Мне нужно выпить.
– Я за бармена, – заявила Эльвира, спрыгнула с табурета, бросила взгляд на Малика, который все еще небрежно прислонился к стойке, а затем прошлась по бару, виляя своей круглой задницей, обтянутой дизайнерским платьем.
– Запри ее в комнате Хаунда и позови Джокера. Спек здесь, чтобы помочь. Вы, ребята, заприте это место и патрулируйте его. Скоро ты получишь подкрепление, – сказал Боз Рашу. Раш кивнул и повел бледную, беззвучно плачущую Натали прочь.
Я проигнорировала эмоции моей лучшей подруги (что было трудно) и села на барный стул.
Малик придвинулся ближе, пока Эльвира наливала кофе.
– Я прямо испугался, милая, – сказал Малик, и я посмотрела на него. – Видел это снова и снова.
– Не уверена, что в данный момент меня это волнует, – ответила я.