Порочная игрушка

Уэбстер К.

— Пожалуйста! — кричу я тем, кто не будет слушать. Не знаю, чего прошу, но не хочу, чтобы он делал мне больно.

Дюбуа первым хватает мою руку и держит ладонью вниз на столе и Картье не отстает от него. Прикосновение Картье мягче, он даже проводит большим пальцем по моей влажной коже в успокаивающем движении, но он также силен, как Дюбуа. Я никуда не денусь.

— Ты должна всегда называть меня «господин» или «сэр», игрушка. Хочу, чтобы ты помнила это в следующий раз, когда решишь поумничать и назвать меня по имени. Я устал от твоего

плохого поведения. Я плачу тебе много денег, чтобы ты вела себя и делала то, что тебе сказано. Поняла?

Я киваю, потому что действительно понимаю. Но это не значит, что мне нравится. Закрыв глаза, я готовлюсь к избиению, как тогда в Лондоне. Вместо этого Бракс пальцем дразнит мою киску сзади. Я зла на него, но его прикосновение приятнее, чем мое собственное. Вскоре мое тело реагирует на его ласку, и я беззастенчиво вращаю бедрами в унисон его движениям. Оргазм близок. Черт побери, наконец. Мое дыхание учащается, и я задыхаюсь, готовая прыгнуть через край и дать ему то, что он хочет, но он убирает руку и снова бьет меня ремнем.

— А-а-а! — кричу я и извиваюсь в руках моих неподвижных мучеников.

Бракс просовывает руку обратно между моих ног и снова начинает меня дразнить. На этот раз я расстроена и не хочу кончать. Просто хочу уйти и спрятаться в этом большом доме.

— Ты хочешь кончить, Банни?

Я качаю головой.

— Уже нет.

— А вот это зря.

Несмотря на свою злость, я не могу думать ни о чем другом, кроме того, как он дразнит меня. Внутри все болит от желания кончить. Я стараюсь не показывать ему, что наслаждаюсь его прикосновениями, но, когда мои ноги начинают дрожать в предвкушении, он останавливается и снова бьет меня.

Это продолжается.

Снова.

И, черт побери, снова.

После, как мне кажется, нескольких часов этой пытки, меня бросает в пот, и я плачу. Я несколько раз была так близко к оргазму. Я зла и хочу кончить. Мои мысли путаются. Задница горит от боли, и я хочу убить Брэкстона.

— Ты хочешь кончить? — шепчет он, и его губы скользят по раковине моего уха.

— Пожалуйста, — прошу я.

— Пожалуйста, что?

— Сэр.

Еще удар. Еще один крик.

Он снова касается меня, и моя голова кружится от необходимости кончить.

— Вы двое, идите.

Они освобождают мои руки и без оглядки уходят из комнаты. Я слишком слаба, чтобы двигаться.

— Банни, я хочу, чтобы ты села на мой стол, лицом к окну. Я сейчас вернусь. — Его голос спокоен, и я благодарна за минуту одиночества, чтобы взять себя в руки. Он гладит мой зад, почти ласково, и торопливо выходит из комнаты, словно нетерпеливый маленький мальчик. Я со стоном встаю на дрожащие ноги, давая трусикам упасть на пол, и сажусь на край стола. Прохлада дерева успокаивает мою кожу, и я с облегчением вздыхаю.

Сегодня небо темное и зловещее, прямо как обстановка в этой комнате. Озеро покрылось рябью от капель дождя, и я невольно дрожу. Мне хочется подняться наверх и свернуться калачиком под одеялом.

Для того, чтобы игнорировать то, как мое тело откликнулось на его жесткие, но дразнящие прикосновения. Чтобы забыть то, какое возбуждение я чувствовала, когда двое мужчин держали мои руки, а Бракс играл со мной.

— Хочешь, чтобы я трахнул тебя, красавица? — Сладость в его голосе потрясает меня, и я бросаю на него растерянный взгляд.

Его губы приподняты в ироничной ухмылке, которая вызывает другую дрожь, проходящую через меня и не имеющую ничего общего с холодной погодой на улице. Как бы ни была огромна моя ненависть несколько минут назад, меня влечет к нему. Я хочу, чтобы он закончил то, что начал.

— Да, пожалуйста.

Бракс усмехается и снимает свой пиджак. Я с интересом наблюдаю, как он закатывает рукава рубашки. Перед тем, как сесть в кресло, он лезет в карман и что-то достает.

— Ты трахнешь себя сама, — говорит он. — Этим.

Я в ужасе смотрю на объект в его руке — тонкий розовый вибратор, не более восьми сантиметров в длину. И снова, я просто игрок в одной из его извращенных маленьких игр.

— Не веди себя так, будто оскорблена. Я бы поставил весь свой банковский счет на то, что ты кончишь, как хорошая маленькая шлюшка, — ухмыляется он.

Я кусаю губы в отвращении.

— Ты — больной.

Он приподнимает брови.

— Ты думаешь, что я болен? О, детка! Ты не имеешь ни малейшего представления о том, насколько я болен. Но дело не во мне. А в тебе. Несмотря на твое надменное отношение, ты не так уж отличаешься от меня. Мне нравится причинять боль и унижать тебя. И тебе, дорогая моя, это нравится. Разве нет?

Я неистово качаю головой.

Он жестоко и зловеще смеется. Так, какого черта я снова завожусь?

— Тебе понравится, — уверяет он меня и протягивает мне вибратор. — Нажми на верхнюю кнопку и поиграй со своей милой киской.

Еще одна волна удовольствия проходит через меня от его слов. Начинаю думать, что я так же больна на голову, как и он. Резина холодит мою руку, и я с неохотой включаю его. Он вибрирует — не слишком сильно, но и не слишком слабо. Я смотрю в глаза Бракса, которые идеально соответствуют небу позади него, и судорожно втягиваю воздух. Покусывая губу, широко развожу ноги, расположив пятки на краю стола, а затем ложусь на спину.

— А-а-а-х, — задыхаюсь я, когда игрушка касается моего чувствительного клитора.

Я слышу, как он выдыхает. Брэкстон встает с кресла и возвышается надо мной.

— Чертова шлюха. Нравится трогать себя, да? — Его лицо искажается в злобной гримасе, но я вижу желание в его глазах. И когда он через брюки прижимается своим твердым членом к моей голой заднице, в глазах темнеет от вожделения.

— Пожалуйста, трахни меня, — прошу я и начинаю толкаться попкой навстречу его члену.

Он рычит, но отказывается прикасаться ко мне. Вместо этого наклоняется и кладет ладони на стол по обе стороны от меня.