Порочная преданность
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду? — Я сажусь, откидывая волосы с лица. На подносе лежит кусок ароматного киша, яблочный кекс и стакан апельсинового сока вместе с черничными сосисками, но при мысли о еде у меня сводит желудок. Я слишком нервничаю и не могу представить, что буду что-то есть.
— Вы подходите друг другу. — Агнес вздыхает. — Я видела это с того момента, как ты появилась в доме. Но Габриэль упрям и предан. Он полон чувства вины за то, что смог жить дальше. Я тоже видела это в нем на протяжении многих лет.
— Он сказал, что не может снова влюбиться. — Я ковыряюсь в
— Я прекрасно знаю, чем вы двое занимались. Это было написано на ваших лицах каждый раз, когда вы возвращались из спортзала по утрам.
Мое лицо вспыхивает при этом, и Агнес снова хихикает.
— Что касается любви, то Габриэль может говорить об этом сколько угодно. Но этот человек полон способности любить. Ему просто нужно разобраться в некоторых вещах самостоятельно.
— И ты думаешь, что этот брак как-то связан с этим? — Это звучит подозрительно похоже на то, что сказала Клара.
Агнес пожимает плечами.
— Может быть. Он притворяется, что это не так, так же, как и ты. Но кто знает, что произойдет со временем.
— А если ничего не случится?
— Тогда он дурак. — Она похлопывает меня по руке. — Я пойду подам завтрак для всех остальных. Ты ешь, что можешь, принимай душ, а я поднимусь и помогу тебе с волосами.
Агнес уходит, а я умудряюсь выпить апельсиновый сок, ковыряясь в кексе. Страх бурлит у меня в животе, и я ненадолго задумываюсь о том, чтобы спуститься вниз и сказать Габриэлю, что я не могу выйти за него замуж. Что нам нужно отменить свадьбу.
Что, если Игорь нападет на нас?
Я знаю, что Габриэль принял меры предосторожности. Что он учтет такую возможность. Что если мы и пойдем сегодня в церковь, то только потому, что там безопасно. Но страх все равно сжимает мой желудок, пока я не могу сделать еще один укус.
Неужели я так многого прошу, чтобы быть счастливой в день свадьбы? Хотя бы один раз?
От этой мысли мне хочется рассмеяться, но я сдерживаюсь, потому что думаю, что если рассмеюсь, то начну плакать. А если я начну плакать, то не уверена, что смогу остановиться.
Я тащу себя в душ, натираюсь и мою волосы, стою под горячей водой, пока комната не наполняется ароматным паром, и в конце концов вода становится холодной. Я заворачиваюсь в халат, высушиваю волосы и выхожу как раз вовремя, чтобы Агнес вернулась в комнату.
— Садись, — говорит она, жестом указывая на туалетный столик. — Я сделаю тебе прическу.
Она расчесывает и завивает волосы, пока они не начинают свисать по спине тяжелыми волнами, а затем закручивает их спереди назад и закрепляет заколкой.
— У меня есть кое-что для тебя — говорит она и кладет на стол расческу. — Кое-что позаимствованное.
Это старинный гребень для волос, темно-золотой от возраста, с витиеватой филигранью. В филигрань вплетены голубые эмалевые птички, и я чувствую, как в уголках моих глаз появляются слезы.
— И что-нибудь голубое.
— Именно, — говорит Агнес, вдевая гребень в мои волосы. — Я сделаю так,
— Спасибо. — Я поворачиваюсь к ней лицом и импульсивно обхватываю ее за талию. — В первый раз…
Моей матери уже давно нет в живых. Клара не имеет никакого отношения к миру мафии, поэтому ее не пригласили на мою свадьбу, что меня сильно расстроило в тот момент и за что я была невероятно благодарна потом.
— Я сделала это сама, с помощью пары горничных, — тихо говорю я. — На моей первой свадьбе. Я рада, что в этот раз все не так.
— Ничто в этом дне не похоже на первый, — твердо говорит Агнес. — Организованная свадьба или нет, но Габриэль заботится о тебе. И он хочет, чтобы этот день был для тебя особенным. Я могу тебе это гарантировать.
Я и сама в это верю.
Я некоторое время роюсь в верхнем ящике, пытаясь придумать, что надеть под платье, и все это время мои щеки пылают. У меня нет нижнего белья для брачной ночи, и я наконец нахожу пару белых кружевных трусиков, которые подходят к бюстгальтеру без бретелек, надеваемому под платье. Я ныряю в ванную, чтобы надеть их, и все еще краснею, когда снимаю халат, чтобы Агнес помогла мне надеть платье.
Она накидывает его на мои бедра, помогает мне просунуть руки в рукава и застегивает молнию сзади, после чего тщательно застегивает все пуговицы, расположенные над молнией.
— Ты выглядишь потрясающе — говорит она мне, закрепляя фату в моих волосах с помощью гребня. — Ты великолепная невеста.
— Габриэль собирается меня увидеть? — Спрашиваю я, вставляя ноги в туфли на низком каблуке, которые я купила, и Агнес качает головой.
— Он уже ушел в церковь. Я приготовила для тебя букет внизу. А у Сесилии есть новое платье, которое Габриэль сумел достать для нее, так что она в восторге от этого.
У меня защемило в груди при мысли о том, что Агнес и Габриэль думали о таких вещах, как цветы. Последние несколько дней были сплошным хаосом: мы с Агнес пытались не допустить, чтобы проект дома отстал из-за планирования свадьбы, но планировать было особо нечего. Габриэль договорился с церковью и сказал мне, что нанял кого-то в городе, чтобы убедиться, что она будет украшена соответствующим образом. Думаю, он знал, что я не чувствую себя способной справиться со всем, что связано с этими
— Спасибо, — тихо говорю я, когда мы вместе выходим из дома и спускаемся по лестнице. Сеселия ждет, чуть ли не подпрыгивая на носочках, в красивом платье из светло-голубой тафты с оборчатой юбкой, держа в руках небольшой букет белых роз и подсолнухов. Агнес берет с приставного столика такой же букет побольше и протягивает его мне, а я принимаю его, одаривая ее водянистой улыбкой.
Я очень стараюсь не плакать сегодня.
Мой желудок завязывается в узел на протяжении всей поездки в церковь. С нами много охраны, и это только напоминает мне об опасности, о возможности того, что что-то пойдет не так. Я жалею, что не увидела Габриэля сегодня утром, хотя бы потому, что его присутствие рядом всегда успокаивает меня, заставляет чувствовать себя в безопасности. Я не позволяю себе думать о том, почему это так.