Порочная преданность
Шрифт:
Она продолжает ласкать меня языком, посасывая мой член, пока я, задыхаясь, не отстраняюсь.
— Слишком много, — успеваю сказать я, и она мгновенно останавливается, раскачиваясь на пятках и глядя на меня сверху. На ее нижней губе остался след моей спермы, и от ответного возбуждения, которое я испытываю, даже такой истощенный, как сейчас, у меня кружится голова.
Когда она проводит языком по губам, слизывая ее, клянусь, я снова начинаю твердеть, всего через несколько секунд после того, как только что кончил.
— Мы можем остановиться на этом, если хочешь, —
Я качаю головой.
— Сегодня я хочу большего, Белла. Это было так чертовски хорошо, что я едва могу соображать, но это не все, чего я хочу.
Осторожно я протягиваю руку вниз, помогая ей подняться на ноги. Ее лицо раскраснелось, губы припухли, глаза влажные от того, что мой член так глубоко вошел в ее рот, и она выглядит восхитительно.
— Ты можешь… — нерешительно спрашивает она, и я хихикаю, звук грубеет в моем горле, когда я поворачиваю ее так, чтобы она оказалась лицом ко мне.
— Я уже говорил тебе, — бормочу я, расчесывая ее волосы по плечам, чтобы добраться до верхней части ряда пуговиц на спине ее платья. — Я буду делать это столько раз за ночь, сколько ты захочешь, Белла. Нет конца тому, сколько раз ты можешь меня возбудить.
Я чувствую дрожь возбуждения, которая охватывает ее при этих словах. Я наклоняюсь вперед, расстегивая верхнюю пуговицу на ее платье, и провожу губами по самой вершине ее позвоночника. Она снова вздрагивает, и я расстегиваю следующую пуговицу, следуя вниз легкими прикосновениями рта к ее коже.
— Габриэль. — Она вдыхает мое имя, пока я спускаюсь вниз, шаг за шагом, пока ее платье не расстегивается до основания позвоночника. Я опускаюсь ниже, прижимаясь к ней поцелуем, и мне вдруг представляется, как я наклоняю ее над кроватью, раздеваю догола и съедаю ее сзади. Картинка настолько горячая, настолько грязная, что я чувствую, как мой член снова начинает набухать, но я уверен, что Белла еще не готова к этому.
Единственное разочарование, которое я испытываю, это то, что она, вероятно, никогда не будет готова. После сегодняшнего вечера у меня не будет возможности сделать с ней ничего из того, что я представлял себе.
Но я также не хочу заводить ее слишком далеко.
Я встаю, спускаю платье с ее бедер, пока оно не оказывается у ее ног, в луже кружев, а она не остается в белье и на высоких каблуках.
— Боже, — бормочу я, проводя рукой по изгибу одного бедра. — Ты чертовски совершенна, Белла.
На ней бюстгальтер без бретелек и белые кружевные трусики, такие нежные, что я мог бы запустить в них руку и легко сорвать. Я расстегиваю бюстгальтер, провожу пальцами по ее позвоночнику, позволяя ему упасть, а затем впиваюсь пальцами в край трусиков, стягивая их вниз по бедрам, пока снимаю с нее последнюю одежду.
— Я не знала, что тебе понравится под моим платьем, — шепчет она, и я понимаю, что она начинает дрожать. — Я…
— Ты мне нравишься голой. — Я тянусь к ней, поворачиваю ее и поднимаю так, чтобы легко положить на кровать. — Ты мне нравишься одетой, полуобнаженной, любой, если я могу до тебя дотянуться. Ты нравишься мне
Она облизывает губы, тяжело сглатывая, пока я снимаю штаны и присоединяюсь к ней на кровати. Я представляю, что она все еще чувствует вкус меня во рту, и от этой мысли кровь снова приливает к моему члену, и он начинает пульсировать от удовольствия, когда я двигаюсь между ее бедер.
— Скоро я буду страстно желать оказаться внутри тебя, — пробормотал я, проводя пальцами по внутренней стороне ее икры. — Но сейчас все будет зависеть от тебя.
Ее глаза расширяются, она смотрит на меня с высоты своего положения на подушках. Ее мышцы подрагивают под моими пальцами, когда я поднимаю руки выше, и я провожу ладонями по ее прохладной коже, желая, чтобы она смягчилась для меня.
— Расслабься, — бормочу я, осторожно разводя ее ноги в стороны. — Все, что тебе нужно сделать, это сказать слово, Белла, и я остановлюсь, если ты этого захочешь. Неважно, что мы делаем и как далеко зашли. Я не буду делать ничего, чего бы ты не хотела. Но я не думаю, что ты захочешь, чтобы я остановился.
Я поворачиваю голову и прижимаюсь поцелуем к внутренней стороне ее колена. Она задыхается, когда я начинаю тянуть свой рот выше, поцелуй за поцелуем проходя по ее коже, пока я не раздвигаю ее бедра и не ложусь между ними, высунув язык, чтобы провести по складке ее бедра.
Она уже вся мокрая. Я вижу это, вижу, как она набухла, стала мягкой и раскраснелась, ее складочки разошлись, когда я повернул голову, чтобы мое теплое дыхание обдало ее чувствительную кожу. Я чувствую ее реакцию, слышу, как она задыхается, а затем нежно упираюсь руками в ее внутренние бедра, проводя языком по центру ее киски, пробуя ее возбуждение, когда оно покрывает мой язык.
Она такая чертовски сладкая на вкус. Мой член мгновенно твердеет, зажатый между мной и кроватью, когда я наклоняюсь и снова провожу языком по ее складочкам, и она стонет, задыхаясь, а ее руки впиваются в одеяло.
— Я хочу узнать, сколько раз я смогу заставить тебя кончить вот так, прежде чем не смогу больше терпеть, — бормочу я и обвожу языком ее вход, вбирая в себя ее возбуждение. — Пока я не стану таким чертовски твердым от того, что ты кончаешь на мой язык, что я должен буду мгновенно оказаться внутри тебя.
— Габриэль. — Она стонет мое имя, и я ввожу в нее свой язык.
Ее спина выгибается, из нее вырывается еще один беспомощный стон, когда я изгибаю язык и трахаю ее им, длинными, медленными движениями, которые имитируют то, что я планирую сделать с ней своим членом очень скоро. Ее возбуждение заливает мой язык, и когда я чувствую, как она напрягается и трепещет, мой член пульсирует от ноющей потребности быть внутри нее.
Я едва начал, а уже не знаю, сколько смогу продержаться.
Еще несколько движений языком, и она хнычет, бьется о мой рот, желая кончить. Я провожу языком по ее мягким складочкам, проникаю между ними и провожу кончиком языка по ее клитору, а затем ввожу в нее два пальца, загибая их и всасывая ее клитор между губами.