Порочные занятия
Шрифт:
— И я полагаю, Криуса не видно? — говорит Один.
— Он перерезал женщине горло, — отвечает Тор. — Она истекает кровью на ковре.
У меня отвисает челюсть, но Один даже не моргает.
— Может ли она раскрыть его текущее местонахождение?
— Вот в чем дело, — голос Тора становится тихим. — Мать была в сговоре с самого начала. Судя по тому, что она говорит, это была ее идея заставить профессора взять заложников.
Весь воздух покидает мои легкие, и меня качает на сиденье. Я ожидаю, что черты Одина затвердеют, но они даже не меняются.
— Сделай так, чтобы она не пережила эту ночь, но будь осторожен, — говорит Один.
Тор колеблется мгновение.
— А профессор?
— Он находчив и умен. Если он от всего сердца не согласится убить своего отца, то пустите ему пулю в голову.
Вспышка тревоги пронзает изнутри. Мой разум пустеет, пока я жду ответа Тора.
— Конечно, отец, но мне кажется, что он хочет смерти Криуса больше, чем мы.
Звонок обрывается, и я смотрю прямо перед собой, в голове все кружится.
— Значит, он все это спланировал, — говорит Вир тоном, который подразумевает, что он разговаривает со мной, а не со своим дядей.
Один кладет телефон обратно во внутренний карман.
— Кажется, да, но ваш профессор не смог бы устроить такой подвиг, если бы вы слушались отца и дядю.
В любое другое время я бы закатила глаза и рассмеялась над мелочностью Одина. Профессор Сегал только что понял, что его мать манипулировала им, чтобы тот бросил вызов Одину, и теперь женщина, ради спасения которой он рисковал всем, умирает на ковре.
Профессор ничего не мог сделать и выполнял миссию по ее спасению. Но прервал ее.
Я склоняю голову, хватаюсь за виски и возвращаюсь мыслями к нашему последнему разговору.
Вы более не представляете для меня интереса.
Это неправда. Не после огромных усилий, которые он приложил, давая понять, что не считает меня шлюхой.
Я хочу, чтобы ты держалась подальше от этого идиота-блондина с гитарой.
Я сказал тебе держаться подальше от этого мальчика.
Держись подальше от Вира Бестлэссона.
Ты будешь держаться подальше от Вира Бестлэссона?
Он не ревновал к Виру. Он все это время планировал похищение Вира.
Не мое.
Сколько раз он говорил мне держаться подальше от Вира? Все улики указывают на это. Он никогда не предостерегал меня от разговоров с Акселем или любым другим мужчиной. Я просто поверила, что он собственник и контролирующий придурок.
Профессор Сегал организовал похищение Вира и хотел, чтобы я держалась от него подальше, чтобы меня не схватили. Потому что он знал, что я попаду в руки Криуса Ванира, который либо воспользуется моей связью с папой, чтобы попасть в тюрьму, либо использует меня для чего-то похуже.
Моя грудь сжимается.
Он прервал похищение из-за меня.
И теперь Один нацелен на него из-за меня.
Теперь
Мне нужно найти профессора. Сейчас же.
Глава 47
ФЕНИКС
Один отказывается выпускать меня, но, когда машина останавливается у ворот службы безопасности университета, дверь распахивается. Младшая, более человечная версия Одина вытаскивает Вира из кресла и заключает в медвежьи объятия.
Наверное, это его отец.
Полуденное солнце освещает их головы, окрашивая концы прядей Вира в цвет золота. Что-то внутри меня рушится.
Я впервые вижу человека в нашем мире, проявляющего столько любви к своему ребенку. Может быть, Вира ценят, потому что он сын, и при этом законный, но меня все равно раздражает, что папа относился ко мне как к эмоциональной боксерской груше.
Он обхватывает лицо Вира обеими руками.
— Я задушу тебя за это.
— Папа, — скулит Вир, его щеки краснеют.
— Не балуй мальчика. Скоро он будет женатым человеком, — Один жестом показывает мне выйти из машины.
Ему не нужно просить дважды.
Уил Бестлэссон отпускает сына и скользит взглядом вверх и вниз по моему телу.
— Добро пожаловать в семью, Хедвига.
У меня по коже пробегают мурашки, и я внезапно осознаю, что моя юбка слишком короткая, майка слишком прозрачная, еще и без колготок.
Вид не такой уж развратный, но по тому, как он поздравляет сына, видно, что он не полностью разделяет религиозные убеждения Одина.
— Феникс, — отступаю назад, натыкаясь на Одина, который нежно кладет руку мне на плечо.
— До церемонии вы с мои племянником воздержитесь от добрачного секса.
— Но я не выйду за него.
— Не трать время зря на споры, — с ухмылкой говорит отец Вира.
Я зажимаю рот. Он прав. Между сегодняшним днем и концом учебного года достаточно времени, чтобы выскользнуть из этой договоренности.
Отец Вира обнимает сына за плечи и идет вперед, оставляя меня позади с Одином. Я оглядываюсь назад, на процессию людей, на стражников у ворот.
Без телефона или удостоверения личности я не могу покинуть кампус и не могу найти или даже связаться с профессором Сегалом.
— Почему ты не хочешь выйти за моего племянника? — спрашивает Один.
— Он едва ли друг для меня, — бормочу я. — А я была так пьяна в ту ночь, что ничего толком не произошло.
Его взгляд замораживает часть моего лица, сводя на нет солнечное тепло на коже. Похоже, он хочет, чтобы я уточнила.
— Можно подумать, что у такого важного человека, как вы, забот мало.