Порождение двух миров
Шрифт:
Все молчали, пока не закончилась еда. К удивлению лазутчиков, Великий вместо того, чтобы поучать их морали и напоминать об опасности гор, решил рассказать, как чуть не пришиб императора ходячих ящеров. Кейнерт говорил с иронией и с таким видом, будто на пьяную голову делится какими-то небылицами со своими старыми друзьями. После рассказа он поинтересовался у каждого, как бы тот поступил на его месте. Многие поддержали показную агрессию. Кто-то сказал, что явился бы в столицу чешуйчатых с сотней собратьев, кто-то наоборот: что прилетел бы в одиночку, чтобы не пугать и без того встревоженных
– Если бы я думал дольше и сосредоточеннее, то наверняка нашел бы способ вернуть Клири без драки. Одного собрата серьёзно ранили...
– Кейнерт грустно вздохнул, - Так или иначе, прошлого не вернуть, не переиграть.
– Если раненного поставят на лапы, то ты справился без потерь, - сказал Горанерт - сын Шайнерта.
– И не пришлось принимать каких-нибудь унизительных условий, - добавил зеленоватый Кавнерт.
– Верно, - Великий кивнул, - Однако теперь я всё же понимаю, что поторопился. И это не случайность.
Лазутчики переглянулись. Кейнерт продолжил:
– Дело во мне... и Клири.
– Ты её очень ценишь - это все знают, - сказал зеленоватый Горонберт. Эрты одобрительно закивали.
– Но ты бы не стал говорить об этом лишь из-за привязанности, которая на слуху у всех. Верно?
– догадался Райнагерт.
– Верно. Не только привязанность обозлила меня, - тихо ответил Кейнерт, - В том зале на встрече с Прихвистом, глядя Клири в глаза, я вспомнил кое-что очень важное. То, о чем нужно предупредить Вас. Конкретно тех, в чьих жилах течет часть моей крови.
Великий поведал о том, как люди заманили в западню одного из его молодых сыновей.
– Это мерзко, отвратительно!
– произнес зеленоватый Фиссберт и тряхнул головой.
– Им плевать на средства. Главное - добиться цели.
– Как-то не верится, что...
– начал было красноватый Палогерт, но Кейн прервал его жестом.
– В этом твоя ошибка. Ни в коем случае нельзя недооценивать силу Зова Крови. Тем более, когда дело касается истинной северной ирэль. Такого никто из Вас еще не испытывал.
– Погоди... ты говоришь о своей крови. Значит среди твоих родителей есть северные?
– удивился зеленоватый Суннберт.
Лазутчики зароптали.
– Это единственное разумное предположение, - ответил Великий, - Потому что я тоже подвержен влиянию Зова Крови. Очень сильно.
– Её ведь назвали Мирель?
– уточнил зеленоватый Фиссберт.
– Сколько ей? Она уже зрела?
– спросил красноватый Келигерт.
– Тише... ТИШЕ!
– поднял голос Великий и продолжил, когда лазутчики умолкли, - Она была в поиске. Брачный период у ирэль может длиться три месяца. Значит больше половины нашего отряда в опасности.
– Если дело в запахе, то нам наверняка поможет какая-нибудь повязка, закрывающая ноздри, - предложил Родонгерт - второй, старший сын Шайнерта.
– Приделать такую повязку внутри шлема! Разве плохая идея?
– добавил красноватый Грокберт.
– Значит именно поэтому мы идем отправляемся вызволить её? Чтобы люди не смогли использовать запах ирэль?
– поинтересовался сын Зовонерта - Эгонберт.
– Это в самом деле проблема, но неужели мы не сможем решить её?
– Если все, каждый эрт
Молодые эрты разговорились. Постепенно они подходили всё ближе к вопросу, зачем вообще нужно идти за одной единственной ирэль. Кейнерт молчаливо слушал их мысли, наблюдая за каждым. Встретившись взглядом с Райнагертом, он замер, как статуя. Так, словно зеленый застал его за постыдным делом. Молодой истинный эрт догадывался о чем-то, что не хотел говорить при всех.
– Вы правы, мы сможем защититься от выходок двуногих, -Лазутчики, как по команде уставились на Великого, -
– Но пока она будет жива, пока будет жить у людей и подчиняться им, наша жизнь здесь, дома превратится в кошмар. Разведчики людей и эльфов будут нести запах той ирэль к нам. Стоит нескольким особо восприимчивым эртам сойти с ума и устроить погромы, как люди в стране летунов усомнятся в нашем божественном господстве, - он с грустным видом опустил взгляд на костер и шумно вздохнул, - Мы должны либо убить её, либо вернуть сюда. Но убить - это совершенно крайняя мера. Моя вина перед родом северных велика. Я не сумел быстро найти общий язык с ними, не сумел спасти от коварства людей. И теперь... Я должен дать ей шанс. Это будет моя последняя задача, - его тон сменился с мрачного на добродушный, - Когда вернемся, вы примете правление страной.
Лазутчики молчаливо переглянулись.
– Кейн, ты что, как говорят люди: "собираешься уйти на покой"?
– осторожно поинтересовался зеленоватый Ливигерт.
– Наверное, - тихо ответил он и усмехнулся, - Вы займетесь страной, а я постараюсь создать лучшие условия для последней северной ирэль.
Кто-то засмеялся, кто-то иронично пустил огонек, словно из ноздрей.
– Но ведь у тебя уже есть ирэль.
– Ты бросишь Манориэллу?
– Она же подерется с этой Мирель, потому что не сможет отпустить тебя.
Кейнерт неодобрительно покачал головой.
– Я занят и уже слишком стар, чтобы стать для северной подходящим выбором, раз вы об этом заговорили. Ей потребуется моя помощь, чтобы принять новый дом. Люди воспитали Мирель так, что она ненавидит всех нас, свободных сородичей. Я допустил это и мне исправлять...
Вскоре лазутчики разошлись по палаткам и крепко уснули. Все, кроме Райнагерта. Через крохотную щель в полотне он наблюдал за Кейнертом, сидевшим у костра с задумчивым видом. Собравшись духом, зеленый эрт вышел к Великому.
– Вижу, любопытства тебе не занимать. Как и сообразительности, - тихо сказал Кейн, подбросил полено в огонь и кивнул в сторону пропасти, разделявшей их гору от соседней, - Разомнем крылья?
– Надеюсь, ты не планируешь вернуться обратно в одиночку, - бесстрастно ответил Райн.
Усмехнувшись, Великий направился к обрыву. Зеленый окинул взглядом лагерь, чтобы запомнить обстановку в деталях, и последовал за учителем. Вместе они прыгнули вниз, спикировали почти до самого дна пропасти, затем поднялись на выступ соседней горы около самой её вершины, откуда открывался прекрасный вид на громадную гряду. Воздух был чистым и обжигающе холодным, где-то вдали жутко выл ветер.