Порт-Артур. Том 1
Шрифт:
– Далеко нам идти-то, ваше благородие? – справился Кошелев.
– Как гору обогнем, будет шоссе на правую руку. По ней поднимемся и аккуратно на позицию попадем, – ответил Родионов, шедший впереди рядом со Звонаревым.
– До японца-то далеко ли? – спросил Лебедкин.
– Из пушки достанешь, – ответил Булкин.
– Японцы постепенно приближаются к Цзинджоу со стороны горы Самсон. Верно, дня через два-три они и сюда доберутся, – пояснил Звонарев.
– Значит, и житухи нам осталось всего три
– Раньше времени помирать собрался! Кто в тебя, блоху, попадет?
– А ежели и попадет, то отскочит, – усмехнулся Блохин, – меня только с морской пушки убить можно, а полевая не берет, вроде бронированный я!
– Расхвастался, черт! Смотри, как бы японцы тебе кишки не выпустили.
– Куда им! Не доберутся! Больно я толстый стал от зоновских харчей.
– Что, березовую кашу своего Зона никак забыть не можешь? – спросил Родионов.
Через четверть часа команда подошла к небольшому лагерю, разбитому за позицией на южном склоне сопок.
Звонарев пошел представиться командиру роты штабс-капитану Высоких, а солдаты остановились у палаток в ожидании дальнейших приказаний. Их тотчас же окружили.
– Откуда? Из какой роты? Кто командир? Сколько вас всего? – посыпались вопросы.
– С Электрического Утеса! Сорок человек да один прапор, – за всех ответил Блохин.
– Значит, пороху уже нюхали достаточно?
– Да, видать, не нанюхались, что сюда притопали.
Солдаты разошлись по палаткам, расспрашивая о жизни на позиции.
– Житуха у нас пока была тихая. Пушки ставили да снаряды возили. Харч, правда, плохой. Только когда у китайцев свиньей разживешься, еда как следует. С водой плохо. Колодцы нарыли, а вода в них горькая. Много и в жажду не выпьешь, – рассказывали солдаты вновь прибывшим.
Пока солдаты знакомились с новым местом, Звонарев сидел в палатке у Высоких.
Штабс-капитан принял его запросто и предложил чаю. Выслушав подробный доклад прапорщика, он ознакомил его с планом цзинджоуских позиций, расположением батарей и предположениями относительно предстоящих боев.
– Вам я поручу левый фланг. Там шесть батарей легких и старых китайских пушек. Сам я командую батареями центра. Здесь расположены все тяжелые орудия, правым флангом будет командовать поручик Садыков. А Известковой батареей, что за железной дорогой, – поручик Соломонов. Завтра вы со всеми познакомитесь. Солдат ваших я тоже направлю к вам, за исключением артельщика и кашевара, которых оставим тут. Ваш фейерверкер знающий? – спросил Высоких у Звонарева.
– Прекрасный солдат и вполне надежный фейерверке?
– Вот и отлично! Мне надо назначить кого-либо понадежнее на батарею, что у северных ворот города. Там всего четыре старые китайские пушки и по пятьдесят снарядов на орудие, назначать туда офицера незачем. Задача
– Мне приказано связаться также с инженером Шевцовым.
– Завтра с утра увидите его на позициях. Он заставит вас заняться прожекторами, которые у нас не в порядке.
– Разрешите пойти посмотреть, как расположились мои люди, – попросил Звонарев.
– Выйдем вместе, заодно и позиции обойдете. На ночь я всегда сам осматриваю, все ли в порядке на батареях.
Вышли из палатки. Кругом все было окутано мягкой ночной темнотой. Только внизу, за главной позицией, светились казармы стрелкового полка да окна офицерского собрания, откуда доносилась бравурная музыка.
– Здесь с самого утра гремит эта музыка и не умолкает до глубокой ночи, – пояснил Высоких.
– Веселый, значит, полк и бодрое настроение у офицеров, – иронически заметил Звонарев. – Вы давно здесь?
– С первого мая! Хотя позицию стали укреплять с начала войны, но работа шла через пень колоду, а когда японцы высадились в Бидзиво, то мы сразу запороли горячку. Сформировали наскоро нашу роту, причем в нее ротные командиры поспешили сплавить всех самых плохих солдат и фейерверкеров.
Около артиллерийского лагеря, состоящего из полутора десятков палаток, они несколько задержались.
– Родионов! – окликнул Звонарев.
– Я, ваше благородие! – вынырнул из темноты Родионов.
Звонарев сообщил Родионову о его новом назначении.
– Справишься, не боишься?
– Отчего не справиться? Не страшней будет, чем у нас на Утесе бывало! – спокойно ответил фейерверкер.
Отпустив Родионова, прапорщик зашагал вместе с Высоких дальше. Вдоль всех батарей шел ход сообщения. Рядом на столбах был протянут телефон. В темноте чернели невысокие брустверы батарей, кое-где офицеров окликнули дневальные.
Обойдя батарею, офицеры вернулись обратно.
Едва рассвело, как Высоких уже поднял роту. Наскоро умывшись и прибрав палатки, солдаты поспешили в столовую, где их ожидал чай, заваренный прямо в кипятильниках. Заяц с Белоноговым уже хлопотали около шести больших котлов, в которых варился обед для всей роты.
– Слухай, ребята, что я вам скажу! – обратился «солдатам Родионов. – Мне нужно с собой на передовую позицию пять человек. Кто из вас хочет?
Желающих оказалось больше, чем надо.
– Тогда, значит, я сам выберу по своему вкусу: Купин, Блохин, Ярцев, Булкин и Гайдай, – перечислил фейерверкер.
– Мне с тобой нельзя? – подскочил к нему Заяц.
– Кухарить тебе здесь приказано! Смотри без меня корми наших с Утеса как следует! – поучал Родионов. – За меня старшим в нашей команде остается Лебедкин, его и слушайте, как своего батьку!