Портальеро. Круг третий
Шрифт:
Латвийская ССР. Юрмала. Дзинтари.
— Kur vins slepj naudu? (латыш. Где он прячет деньги?)
— Tagad saksim dirat vina prostitutas, un vins mums visu izstastis. (латыш. Сейчас начнём сдирать кожу с его шлюх, и он всё нам расскажет.)
— Vai man vispirms vajadzetu vinus izdrazt? (латыш. Может я сперва их трахну?)
— Tas nav tas, kapec mes esam seit. (латыш. Мы здесь не для этого.)
— Ko tad darisim ar krievu banditiem? (латыш. А что будем делать потом с русскими бандитами?)
— Nosausim vinus un atstasim seit. Visi domas, ka vini nogalinaja sis prostitutas un vinu suteneri. (латыш.
Я прислушивался к разговору тех двоих, что стояли возле дверей. Они вполголоса шептались между собой, но говорили по-латышски, и я ни хрена не понял. Из их разговора я уловил только пару слов: «проститутки» и «бандиты». Я с трудом узнал их. Всё-таки форма меняет людей. Это были те, вчерашние менты. А двое других, что били и связывали меня и моих девчонок, к моему безмерному удивлению, оказались теми самыми хулиганами-гопниками, что приставали к нам на пляже.
Хорошая компания. А главное, дружная. Причём никакой русофобии и национализма. Судя по разговору, менты — натуральные латыши. А гопники, типичные русские. Ну, или по крайней мере, русскоязычные. Может, молдаване или украинцы. Но они общались между собой чисто по-русски. Так что сращивание криминала и правоохранительных органов идёт семимильными шагами, не обращая внимания на национальности.
Боюсь, что это временно. Гопники выполнят свою задачу, а менты их потом… Грохнут скорее всего. Но только после того, как они вытрясут из нас всё про деньги, про большой янтарь и пистолет, которым я угрожал хулигану Козлову. Именно об этом они сейчас спрашивают Машку, периодически нанося ей не сильные, но хлёсткие удары по лицу.
Я уже слетал в коридор и посмотрел там наличие других участников нападения. Но там было пусто. Лишь внизу, за стеклом стойки регистрации, сидела толстая тётка. Похоже, что это именно она запустила ментов и бандитов в санаторий.
Вернувшись в номер, я сразу же убрал обоих ментов в магическое хранилище. Это произошло абсолютно беззвучно, поэтому гопники даже и не заметили, что остались только вдвоём. Но ненадолго. Один за другим они тоже исчезли. И выпускать их обратно я в ближайшее время не планировал.
Маша даже не заметила того, что произошло. Она плакала, закрыв лицо руками. А вот Ира, лёжа связанная на полу, наверняка всё видела. Хотя что она могла увидеть? Только то, что люди исчезли в никуда.
Я прибрал в хранилище те верёвки, которыми были связаны ноги и руки Ирина. А от кляпа она уже избавилась сама.
Почему я решил, что первым делом она примется освобождать меня и приводить в чувство? Наивный… Она бросилась успокаивать свою мелкую подружку.
Ну и ладно. У меня есть ещё пара дел, которые надо доделать и побыстрее.
Пролетая
Тётку я вернул через несколько минут на то же самое место за стойкой. Она сидела, уронив голову на стол. Со стороны можно было подумать, что она спит… Обидно, блин… Сгорела на работе. А самое главное… Никаких наружных признаков насильственной смерти. А оно нам надо?
Ну, а потом я полетел к морю… У меня есть ещё много дел.
Балтийское море довольно-таки мелкое. Стоит ли бросать трупы в воду? И найдут быстро, и вопросы всякие возникнут… Да и чёрт с ними. Нам всё равно пора сваливать отсюда. Засиделись мы что-то на одном месте.
Я снова взлетел повыше и отлетел метров на двести-триста от берега. Времени с момента помещения в хранилище прошло уже достаточно, так что живых там уже нет. «Покойтесь с миром!» — это не для этих персонажей. «Отправляйтесь в ад!» — ближе к теме.
Отпустив тела падать вниз, я даже не успел насладиться картиной, которая явно демонстрировала преимущество силы всемирного тяготения на умершие тела, запущенные с высоты метров триста…
Эпическая сила потянула меня куда-то в сторону от моря, и я глазом моргнуть не успел, как оказался сидящим на стуле. Причём было мокрым насквозь, как та мышь, которую при помощи воды выгнали из норки. Хотя чему там было на мне мокнуть, кроме трусов?
— Ты как? — спросила меня Ира.
— У тебя опять синяки на лице. — усмехнулся я. — Везёт тебе…
— Видел бы ты себя со стороны. — получил я в ответ.
— А что с Машкой?
— Жива, здорова, почти не пострадала…
— Ир! А ты не хочешь меня развязать?
— Прости! Я думала, что сперва надо тебя привести в чувство.
— Я уже вернулся.
— Это ты их всех… убрал?
— Ну, а ты, как думаешь?
— Обычно, головой… Но с тобой… Так не получается. Всё происходит настолько нереально, что… Что трудно во всё это поверить…
Ждать, пока философствующая девушка вернётся обратно на грешную землю, я не стал. Верёвки с моих рук исчезли в одно мгновение. Разминая руки, я влепил Ирине пару пощёчин. Не сильно. Так, чтобы пришла в себя.
— Лучше?
— Да. Больше не надо.
— Тебе помочь? — это я уже у Машки интересовался.
— Спасибо! Но мне сегодня и так надавали пощёчин столько, сколько я не получала за всю свою прошлую жизнь. Так что, хватит уже.
— Тогда приводите себя в порядок. Нам уже пора отсюда уходить.
— Куда? — похоже, что вопрос они задали одновременно.
— Понятия не имею. Но за нами уже приходили. Не исключено, что кто-то ещё раз придёт.
— А я есть хочу…. — как-то совсем по-детски вдруг сказала Маша.