Портрет для киллера 2
Шрифт:
– Я не примолкла. Слушаю.
Настя посмотрела на часы. Она посмотрела не для того, что бы узнать время.
– Думаю, для них я не стал своим. Пользуются моими услугами, а я чужой. По фене я почти не ботаю, на киче не чалился, в кабаках с ними не сижу, с проститутками ихними не сплю. Да-аа-а! Не сказал самого главного! Этого генерального я все же вальнул. Ох! Уж он у меня на коленях поползал. Специально подкараулил его в таком месте, чтобы нам не помешали. Что он мне только не предлагал?!!! Да кто же ему поверит. Раньше надо было головой думать,
– Убивать страшно?- промолвила Настя.
– Если уверен, что отморозок, то нет. Знаешь, воюешь за правду. А других почти и не бывает. Если бы у нас были не заподлянские законы. … Понимаешь! Никакие киллеры бы не понадобились. Скажем, занял бабки под честное слово и не сдержал. Что делать тому, кто деньги дал, куда идти? Как наказать? Скажи?
– Ничего нельзя сделать?
– А что? Слово без бумажки в наших судах пустые слова. Только убить гада, если у него совести нет. Ну, или вот нас горемык, представляешь сто сорок человек! Сто сорок дольщиков кинули. Люди последнее продали. Что ему простить? Пусть жирует и живет припеваючи? Типа ему все можно, а мы быдло?! Ну, ровно у него все с ментами и в прокуратуре и адвокатишки его всегда отмажут, при нашем-то дырявом правосудии. И что? На таких управы нет? Может, закона и нет, а справедливость должна быть. Кто его наказал? Я! ... Я преступник? Или я судья? А может палач? Кто я?
– Это другое дело.
– Всегда другое дело. Так просто нас не вызывают. Только если нет других способов наказать. Мы последняя инстанция справедливости, - с облегчением подытожил парень.
– А я?
– робко спросила Настя.
– Ты что?
– не понял киллер, сморщив лоб.
– Я?
– Про тебя особый разговор…. Подставила ты и меня и себя.
– Скорее себя.
– Себя точно, - с тяжелым вздохом произнес киллер и недобро посмотрел на Настю.
– Откуда мне было знать.
– Наверно не счастливая у тебя планида голуба. Не счастливая. Некоторые родятся счастливыми – некоторые нет. Вот ты нет. Что теперь уж! Это теперь все равно.
Он достал спичку поковырял ею в зубах и положил в карман.
– Вот ты говоришь я убийца. А как мусора? Они ведь тоже убивают? Они убийцы? Но никто их не осуждает. Они типа да! За справедливость. Но и я, если пятьдесят миллионов не отдал вон тот с собачкой, тоже наказываю. Слинять не успел. На съемной хате жил. Думал все шито-крыто. Все предусмотрел, от всего избавился и от квартиры и от машины и телефона, в другой район переехал, паспорт сменил и родственникам не сказал, где он может находиться.
Парень сделал паузу, вспоминая хронологию недавних событий, подошел к окну. За ним ничего не было видно. Это его успокоило. Убитого очевидно еще не обнаружили.
– Хитрый подлец. Думал, его никто не найдет. Как же! А собачку с собой взял. Каштанка зовут. Прям по Чехову. По ней и вычислили. Любимая оказалась животинка. Пришел плановую прививку ставить в старую ветлечебницу. Тут-то наши и сели ему на хвост. А дальше уже дело техники.
Он помолчал. Выпил еще. Лицо его побагровело, мимика лица стала замедленней, паузы между словами длинней.
– Вот зачем я пью? Я еще не закончил работы. На работе я ни-ни! А после всегда напиваюсь, - со злостью в голосе и недовольством проговорил парень.
– Ты много пьешь.
– Я знаю, - быстро оборвал он ее.
– Очень много, и почти не закусываешь, - проговорила она беззлобно, и как бы констатируя факт.
– Хм! Заботливая, …- усмехнулся он.
– Да нет, я так. Пей, если тебе хочется, - согласилась Настя.
– А мне не хочется совсем, – резко возразил парень.
– Видно.
– Ничего не видно, - с упорством в голосе бросил он.
– Вон погляди, сколько осталось в бутылке…
– Ты чё голуба! Воспитываешь?! Что-то мы засиделись с тобой. Перед смертью меня воспитываешь?
– Да пря-я-ям, - протянула Настя. Она уже сильно устала и от перенапряжения и у нее видимо появилась заторможенность.
– Мне в натуре не хочется его. … Просто я хочу напиться. Напиться в хлам и все это… того,…что тяжело.
– Это не выход.
– Знаю. Но так легче все пережить,- заключил он с глубоким вздохом, взял стакан и начал вертеть его в своей руке.
– Это временное облегчение.
– Скоты конечно они, а тоже люди-человеки.
– Возможно, и среди них есть нормальные?- предположила Настя.
– Нормальных не заказывают,- отрубил парень, - и посмотрел ей пристально в глаза.
– Не за-ка-зы-ва-ют!!
– повторил он жестко и чеканя по слогам.
– Бывают наверно обстоятельства или ты в это не веришь?- предположила она.
– Верю. Если только сам чел их и не создает.
– Не специально?
– В том то и дело что специально. Рискует. Может, пройдет, а может, нет.
– Это глупо.
– Иногда проходит. Даже очень часто проходит.
– Все равно не понимаю.
– Далеко не каждый решится на "ответку". Смиряются. Прощают или денег жалко, а может, они и последние были. Это же еще затраты. Риск, что все вскроется. С трупа ничего не возьмешь, как правило. А они, эти гады, на это и рассчитывают. И все ради чего?
– И ради чего?- переспросила Настя.
– Ради денег, наживы, легкой и счастливой жизни захотели. Так вот и получайте. Надо, что бы другим не повадно было. Да и потешить свое самолюбие, если деньги есть,- подытожил он.
– Ты думаешь?
– А что еще.
– Что-то другое,- засомневалась девушка.
– Конкретно?
– Не могу сказать. Разве ты тешил самолюбие, когда убивал его. Он ведь твоего отца, мать, всю вашу семью покалечил. Если есть у тебя самолюбие, ты убиваешь, если нет - то пусть живет. Так что ли?