Портрет моего мужа
Шрифт:
— Мне понадобится человек, которому я смогу доверять. Более-менее доверять… ты варился в этом котле, ты знаешь, на что похож высший свет изнутри.
— Почему я?
— Почему нет? Ты получил неплохое образование. Маг, опять же. Свободный, прошу заметить, маг. Ты сообразителен. Быстро учишься. Разбираешься в механике и руноскриптике, я узнавал, у тебя был отличный табель. А еще ты не связан с другим родом.
Он умел убеждать, Мар.
Умел быть дружелюбным. Умел… просто нравиться людям. Когда Кирис поймал себя на мысли, что испытывает
Во благо королевства.
И рода.
Себя самого, но тогда это казалось вполне себе логичным, правильным.
— Я не смогу принести полную клятву, — это был тонкий момент, но Мар отмахнулся:
— Хватит и малой… государственные секреты ты и так хранить обязан, а мои личные не так уж и страшны, поверь.
Верить ему хотелось.
— Так и получилось, я присматривал за ним, а он за мной.
И в итоге, получается, Мар их переиграл? Или… Корн тоже умеет считать и рассчитывать, а еще обладает отменной памятью. И Вельму он не простит.
Эгле смотрела задумчиво.
Поняла что-то?
Почему-то перед ней стало совестно, хотя видят боги, не Кирис это придумал.
— И все-таки, — спросила она, почесав нос пальцем. — Если не ты… ты и вправду слишком осторожен, чтобы мараться с кровью. Кто их убил?
Этот вопрос интересовал не только ее.
Я слышала песню ветра. Где-то там, далеко, где жило море и небо, связанные нитями силы, где набирались яростью вулканы, готовые выплеснуть накопившийся гнев, стоит лишь немного надавить… на кого?
На богов?
Их давно нет в тварном мире.
Люди?
Право слово, я начинаю думать, что среди демонов жить безопасней. Кирис почему-то стесняется смотреть на меня, хотя руку не выпускает. Мар делает вид, будто происходящее, если и не нормально, то не настолько, чтобы обращать на эту ненормальность внимания. Йонас стоит, баюкая распоротую руку, и кровь льется, льется тонкой нитью, привлекая внимание демона.
Если еще немного…
Этна вполне способна подобраться. В скрытых лакунах ее тела много полезного, помимо яда, к примеру капсула парализатора. И будь я уверена, что демона можно запереть вместе с телом, которое он занял, я бы приказала. Но я не уверена.
Поэтому жду.
Слушаю.
И стараюсь отрешиться от мысли, что грязи слишком много. Будто кто-то свыше специально собрал нас всех… для чего? Уничтожить?
Но в чем виновата я?
В неудачном выборе мужа?
Йонас едва заметно покачал головой и сказал:
— Все очевидно… правда, мама? Входи… не надо прятаться. Я тебя слышу.
И демон тоже. Демоны вообще на редкость… чувствительны.
И нынешний оскалился, глядя почему-то на меня. И знает… про Этну? Про мыслишки мои мелкие, ничтожные? Про страхи и робкую надежду выжить. Если получится, вернусь на Ольс, пусть глухомань, зато тихая, ни тебе убийц, ни демонов. Построю еще одну печь, займусь созданием нового голема… или книгу напишу,
Появлению Лаймы я не удивилась.
Она вошла бочком, прижимая к груди револьвер. И застыла. И улыбнулась безумной мертвой улыбкой.
— Это ведь ты их убила? — спросил Йонас, растирая ладонь, потому что ток крови замедлился, а с ним притупилось и внимание демона. — И его любовницу. И других. Из ревности.
Черное узкое платье с коротким рукавом, пожалуй, не слишком уместно. Оно выглядит несколько грубо, подчеркивая невероятную хрупкость Лаймы.
Она смотрит с нежностью, и мне становится не по себе.
— Я… защищала мою семью, — она не стала отрицать. — Эта девица… эти его девицы… если бы вы знали, как сложно быть хорошей женой. Вечно кто-то пытается влезть в твою семью, разрушить ее.
Револьвер она взяла обеими руками, подняла с явным трудом.
— Сперва она… опозорила меня… папочка был недоволен… Мар был недоволен… все были мной недовольны, а я лишь хотела как лучше…
Она сделала шаг.
И еще один.
Она ступала осторожно, но все равно покачивалась на тонких ветках каблуков.
И когда остановилась надо мной, расставила ноги, насколько это было возможно в узкой юбке. Впрочем, та слегка приподнялась, позволяя полюбоваться подвязками.
Черные.
Почти траур, правда, по ком?
— Я хотела от нее избавиться. Но нет, нельзя… столько лет терпеть… ждать… мне надоело ждать! Я родила ему сына… только он оказался плохим.
— Спасибо, мама.
— Если бы я знала, я бы нашла способ… семье нужен здоровый наследник.
— Еще раз спасибо, — Йонас лизнул ладонь. — Смею заверить, я вполне здоров. Просто… знаешь, я ведь им сперва не верил. Мертвецы… не всегда добры. А уж те, кого убили, и подавно. И врут они не меньше, чем живые.
Лайма будто не услышала его.
Она смотрела на меня и только на меня. Я даже слышала, как гулко бьется сердце в ее груди. И старалась не думать, что с нее станется выстрелить. А тогда…
Скорость пули.
Близость цели.
Шансов нет…
— Лайма, прекрати. Она нам нужна, — жестко велел Мар. И… Лайма отступила, только всхлипнула обиженно.
— Ты отдашь мне ее?
— Потом.
— Обещаешь?
— Конечно, — мой муж умел быть убедительным. — Ты же знаешь, мне ведь на самом деле не нужен никто, кроме тебя. Я всегда любил тебя, и только тебя…
Демон мерзенько захихикал, а я… я коснулась металлического тела Этны. Если с демоном она вряд ли сладит, то эту сумасшедшую вполне себе успокоит.
Коготки Этны царапнули кожу, а я сосредоточилась.
— Парализуй. Ее, — я произнесла это шепотом, но демон определенно услышал.
И еще мальчишка, во взгляде которого появилось… удивление? Или уважение?
Не умею читать по взглядам.
Кирис… тоже слышал, не мог не слышать, но переспрашивать благоразумно не стал, и вовсе сделал вид, что ничего-то не происходит.