Портрет в сиреневых тонах и другие истории (сборник)

Ронина Елена

Нет, ну мне вообще-то несложно, главное, не забыть. Привычки-то нет.

Все, пошла гулять. На улице весна, воздух свежий, дышу полной грудью.

Значит, гулять. Что по этому поводу говорит подруга Зверева?

– Главное, это не заблудиться. Метод один – очень верный. До угла и направо поворачивай. А обратно все время до угла и налево. Так и домой вернешься.

Ведь как умно. И просто!

Так я и пошла. До угла и направо, до угла и направо! А сама смотрю по сторонам. Как-то у них тихо. То есть сколько углов отшагала, ни одного человека не встретила. Ну прямо тень города или город теней.

Все очень чисто, зелено, по обочинам машины стоят все иностранные.

Где же люди-то? И магазинов нет. Никаких, ни продуктовых, ни промтоварных! И есть уже охота. Ну наконец-то, какая-то маленькая лавочка типа нашего киоска с мороженым. Покупаю себе там булку. Сказать, конечно, ничего не решаюсь, пальцем тыкаю. Потом решаю проявить свою осведомленность и дать на чай. Но как это сделать? Знаю, что за границей принято. Но как?! Вот ведь, не спросила у Зверевой. Ну ладно, буду привыкать все делать сама. «Вот, – говорю продавцу, – вам на чай». Он отвечает: «У нас чая нет!» – «Чай, – говорю, – не нужен, это – вам!» При этом пытаюсь сунуть ему самую мелкую мелочь, которую нашла в кошельке.

Дядька-продавец позвал какую-то тетку. Решили они вместе мне как-то помочь. Понимают, что мне что-то надо, а что именно, ну никак не сообразят. Пытаюсь объяснить, что надо не мне, а им, забрать эти мои копеечки. Хотя понимаю, что на двоих там явно не хватит. А они опять: «Чай продается на другой улице, они чай не пьют, только кофе. Может, я еще одну булку купить хочу?»

В общем, сгребла я свои монетки и пошла опять направо. Первый контакт как-то не удался.

И молчать я так долго тоже не привыкла. Хочется кому-то наконец рассказать, что я тоже по-ихнему умею!

Наконец вижу, дверь стеклянная, за ней вроде какие-то куртки, а в дверях тетка сидит. Начинаю вторую попытку общения. Улыбаюсь, как во всех книжках написано: «Можно, – говорю, – вещи туту вас посмотреть?»

Она плечами пожимает, ничего толком ответить не может. Ну, думаю, не буду внимания обращать. Может, она просто человек такой угрюмый. Прохожу к вешалке. Вещей немного и все какие-то немного как потрепанные. На всякий случай уточняю: «А померить можно?»

Тут она аж с места вскочила, замахала на меня и заговорила быстро-быстро. Понимаю, что отправляет дальше меня направо гулять. Несправедливо, хотя ее ношеные вещи я мерить и не собиралась, так, для поддержания разговора спросила.

Вот тебе и спецшкола! Там на дверях «Химчистка» было написано. Таких слов мы, конечно, не проходили. Ни к комсомолу, ни тем более к Томасу Манну это никакого отношения не имело. Это я уж вечером в словаре посмотрела. Во позор-то! Хорошо, я хоть этой надсмотрщице за грязными вещами не успела рассказать, что я из России.

Все! На сегодня хватит общения. У меня вроде гостиница называется «У Парка». Может, там парк есть, пойду туда гулять. Так что – налево! Только налево!

Не обманули. Действительно парк, причем дивный! С красивыми кустарниками, раскидистыми деревьями. Изумительной красоты газоны. Везде скамеечки, статуэточки. Я начала приходить в себя от дневных недоразумений. Посреди парка пруд. Над прудом плакучие ивы. Я останавливаюсь у пруда и замираю от этой красоты. Тишина, покой, природа! Вдруг – сильный всплеск, и из воды буквально вылетает золотая рыбка, мгновение, и она опять исчезает в воде.

– По-моему, это была золотая рыбка, или мне показалось? – раздается голос за моей спиной.

Оглядываюсь, рядом со мной стоит мужчина, такой среднестатистический немец, лет сорока пяти, ничем из себя не примечательный, но и не отталкивающий. Про меня он сразу понял, что иностранка. Не зря говорят, наших за границей видать сразу.

Тут уж у меня

появилась возможность блеснуть своими знаниями и рассказать все, что знаю из нашей богатой школьной программы. Рассказываю, что в Ганновере первый раз и вообще в Германии была однажды, еще школьницей, так что все в новинку. Попросила совета, куда лучше завтра сходить. Он объяснил (такой сердобольный оказался, или делать ему совсем было нечего), что после обеда в субботу и воскресенье в Германии все закрыто, даже продуктовые магазины. Забота государства о людях. Нечего по очередям толкаться, давайте все на природу, на велосипеды высаживайтесь, на моторные лодки. Немцы, как правило, так и поступают, поэтому я никого и не встретила днем. Суббота же. Все уже куда-то высадились.

– А давайте я вам Ганновер сам покажу. Мне, правда, завтра к племяннику, у него День рождения, но до двенадцати я свободен. Я вам утром позвоню. У вас есть визитная карточка?

Я согласилась, все равно делать мне абсолютно нечего, и одной, прямо говоря, тяжеловато, несмотря на четкие инструкции подруги Зверевой. Жизнь постоянно выкидывает какие-то свои номера. Дала визитную карточку, он написал свое имя – Г. Рильке. Ну Рильке так Рильке.

Вечером я начала сильно сомневаться: а не ищу ли я приключений на собственную голову? А может, он маньяк? С чего это он мне город собрался показывать? И вообще, что я про него знаю? Только то, что у него есть племянник. И он ходит к нему на Дни рождения. Это его, конечно, характеризует с положительной стороны. Как-то бы надо ему дать понять, что я уже всем рассказала, что иду гулять по городу не одна, а с конкретной персоной. Короче, влипла. С такими мыслями и засыпаю.

Просыпаюсь от телефонного звонка. Шесть утра. Кого черт несет? Воскресенье. Люди совсем очумели. Ба! Да это же мой незабвенный Рильке, вот не спится человеку.

– Фрау Ронина, как мы вчера договаривались. Могу быть у вас через полчаса.

Прошу его хотя бы через час, надо ж еще оплаченный завтрак успеть съесть. Неизвестно же, как дальше пойдет с питанием.

Через час на дрожащих ногах с наклеенной улыбкой выхожу из гостиницы.

Передо мной распахивается дверца «Мерседеса». Так, куда-то будет увозить. Ну что ж, хотя бы на «Мерседесе», и то хлеб. Хотя мне от этого не легче. Я начинаю что-то нести на тему: «Ну какие ж люди в Германии, ну какие люди! Ну все готовы помочь, город показать. Я даже администратору в отеле про это рассказала». Типа, не думай, если что, меня сразу искать начнут!

Он, по-моему, ничего такого и не думал, а просто начал показывать мне город. Сначала по улицам провез, старый город показал. Причем периодически мы тащились очень медленно. Спрашиваю, в чем дело? Он говорит: «Ну, видите, знак стоит – «20», быстрее не положено». – «А почему здесь «20»?» – «А видите, какая мостовая, если быстрее ехать – резина на колесах изотрется».

Ну, думаю, если резина, то уж точно «30» ни за что не поедет. Короче, я уже поняла: похищать меня никто не собирается, действительно смотрим город, и я уже начала веселиться.

Привез меня в музей исторический. Отказываться неудобно, вроде из себя некультурную строить.

– В исторический, – говорю, – всегда мечтала.

Билеты покупает, ведет. Потом выясняется, что надо лезть на какую-то башню, с нее панорама всего города открывается. Лезем. На первом уровне все так видно хорошо, все обошли, рассмотрели. «Ну, – говорю, – полезли уже вниз (я вообще-то высоты сильно боюсь)». А он в ответ – билеты действительны и на второй уровень.

– Ну отсюда ж тоже все видно. Чего ноги-то ломать?