Портреты гомеопатических препаратов, (часть 2)

Култер Кэтрин Р.

Иногда между первым звонком и назначенным первым посещением врачу приходит длинное и аккуратно напечатанное на машинке или написанное от руки письмо, подробно описывающее все симптомы пациента, включая результаты анализов: «Мой пульс… Давление крови… Лабораторные анализы показали…» Часто письмо имеет один или даже два существенной длины постскриптума — настолько Arsenicum album беспокоится, чтобы врач был полностью проинформирован обо всех аспектах его заболевания.

В конце одного такого письма был третий постскриптум, сообщающий: «Я был тем, кто стремится к совершенству, но теперь я изменился. Сейчас я только ужасно беспокоюсь о своём здоровье». А в другом письме третий постскриптум содержал вопрос: «Пожалуйста, скажите мне, не считаете ли вы мой случай безнадежным?»

К первому посещению Arsenicum album

является задолго до назначенного времени. Будучи пунктуальным по натуре, он ожидает пунктуальности от других и может чувствовать себя встревоженным, если вынужден ждать. В комнате ожидания он внимательно оглядывает помещение и сотоварищей-пациентов. Затем он достаёт какую-нибудь работу (чаще всего газету, журнал или деловые бумаги), прихваченную с собой, и, чтобы не тратить время впустую, открывает её своим характерным жестом — быстро и решительно. Если он погрузился в эту работу, то концентрацию его внимания уже трудно нарушить. Мама с детьми или пациентка, которая будет сожалеть, что не может занять себя подобным же образом, сразу же втянет медсестру или регистратора в дискуссию об эффективности лечения гомеопатическим методом вообще и её случая в частности. Когда его вызывают, пациент решительно входит в кабинет и, часто опуская необходимые формальности, пускается сломя голову в подробное перечисление своих симптомов. Врачу приходится на него прикрикнуть: «Ох, постойте! Остановитесь! Скажите мне сначала ваше имя, чем занимаетесь, дату и место рождения!» Когда его придержали таким образом, чтобы он ответил, Arsenicum album извиняется, ещё немного себя сдерживает и вскоре снова срывается и с головокружительной скоростью выкладывает историю своего заболевания.

Он приходит на прием, полностью «вооруженный» показателями крови, результатами лабораторных анализов, отчетами других докторов, рентгеновскими снимками, списком различных видов лечения, которые он проходил с незапамятных времен, и со всякими другими подходящими случаю данными. Он настаивает, чтобы врач выслушал всю эту информацию и только затем высказал бы своё мнение по этому поводу. Или, если письмо было послано заранее, он может начать на него ссылаться, чтобы удостовериться, что оно было внимательно прочитано и полностью воспринято: «Вы его поняли? Вы чувствуете, что овладели содержанием? Не посмотрите ли вы в написанное ещё раз перед тем, как решить, какое мне назначить лекарство? Я могу подождать. Я не возражаю».

Но чаще всего он приносит небольшую записную книжку или листок со старательно пронумерованными симптомами, среди которых отобранные подчеркнуты раз или даже дважды. Само существование этого аккуратного контрольного листочка уже само по себе указывает на нужное средство, но пациент, вооружённый этим надёжным листком, полон решимости вести своё лечение по-своему: чувствует себя не в своей тарелке, когда врач не следует его указаниям: он чувствует себя глубоко разочарованным, если ему не дадут возможности изложить всё относительно его болезни и обсудить каждый симптом пункт за пунктом: «Я ещё ничего не сказал вам о симптоме № 18 — странном ощущении жжения в правом глазу, — говорит он. — И имеются ещё несколько других симптомов, о которых я забыл написать и о которых вы должны знать».

В какой-то момент он может спросить, не нужно ли ему пройти какие-нибудь сложные анализы или другую дорогостоящую терапию, рекомендованную ему ранее врачами-аллопатами. Если гомеопат посоветует ему подождать некоторое время и посмотреть, будут ли они ему вообще нужны, то пациент будет настаивать, что уж лучше он их пройдет сейчас, так как он чувствует, что они ему необходимы. Чисто в психологическом плане они ему действительно необходимы.

В конце разговора врачу редко приходится спрашивать такого пациента, не забыл ли он что-нибудь сказать, как это обычно делают врачи-гомеопаты, поскольку Arsenicum album сам продолжает вспоминать и приводит новые детали: «Подождите, я забыл вам сказать…» или «Ещё одна важная вещь…» Чем ближе конец посещения, тем беспокойнее становится пациент, добавляя «ещё одну только вещь» за другой. Это классическое поведение человека типа Arsenicum album и ведущий симптом, особенно в том случае, если «ещё только одна вещь» превращается в целую полудюжину вещей. Если врач замечает, что

пока информации достаточно, то Arsenicum album может ответить несколько испытующе: «Я считал, что гомеопат должен знать всё о пациенте, чтобы сделать правильное назначение, а у меня есть ещё многое что вам сказать!»

Даже после того, как посещение закончено и пациент, наконец, вышел из кабинета, он может просунуть голову в приоткрытую дверь и добавить: «Минутку, я забыл ещё один симптом…»; он может снова позвонить позже в тот же день или с утра на следующий для исправления каких-либо грехов по пропуску чего-либо или для того, чтобы удостовериться, что некоторые из пунктов «абсолютно ясны» врачу (как бы он не истолковал ошибочно его случай и не назначил не то лекарство), не догадываясь, что для опытного врача-гомеопата его средство вполне очевидно с самого первого телефонного звонка.

Пациент, более агрессивно обеспокоенный или находящийся в большей степени ипохондрии, будет ещё долго оставаться в кабинете врача уже после консультации и будет долго мучить врача вопросами и требованиями более точных инструкций и более подробных разъяснений сути гомеопатического метода лечения. Забывая о том, что в приемной ожидает ещё множество других пациентов, он не учитывает, что, может быть, забирает у врача неположенное ему время, — там, где дело касается здоровья, для него важны только собственные интересы. Natrum muriaticum может требовать того же времени и внимания, но более ощущает присутствие других и позже извиняется, чувствуя себя виноватым.

Иногда этот конституциональный тип бывает пассивен, но это средство не должно быть упущено из виду, когда на прием приходит хорошо контролирующий своё поведение, мягко разговаривающий, с любезными манерами, но сверхцепкий пациент, который сначала кажется таким же зависимым, как Pulsatilla (с тем же «умоляющим» оттенком в голосе), или может так же сильно нуждаться в уверениях, как Phosphorus. Но Pulsatilla так и останется зависимой, Phosphorus по-прежнему будет искать подтверждений и одобрения, а Arsenicum album, получив помощь, снова ублажает себя возвращением здоровья и вскоре становится независимым и вполне полагается на самого себя.

Пациент-Arsenicum album придаёт всему сверхинтеллектуальный характер — не только испытывает необходимость описывать каждый симптом подробно, но также должен дать им физиологическое (или псевдонаучное) обоснование. Он, например, знает, что его головные боли вызываются повышенным количеством слизи в желудочно-кишечном тракте; высыпание на коже происходит по причине повышенной «токсичности» («Мне, например, интересно, неужели я слишком сильно закислился?»); женщина с болями в нижней части живота уверена, что у неё опущение матки, и т. д. Или, если при его желании быть на шаг впереди врача ему задают обычный для гомеопатии вопрос, любит ли он яйца, масло и кондитерские изделия, он может ответить: «Я знаю, что вы думаете о холестерине. Я могу вам сказать сам: мой последний подсчет по крови показал, что уровень холестерина равен…» Одна женщина даже провозгласила жизнерадостно: «Я могу не волноваться относительно количества холестерина у меня. Я сама могу ощутить, когда его уровень повышается» (!).

Кроме того, человек, придающий всему интеллектуальный характер, очень заботится о значении каждого симптома: «Что это значит, если у меня правая рука сверху дергается, когда я ложусь спать?… Почему вам хочется узнать, люблю ли я жирное мясо? И что значит, если оно мне по вкусу?…» (Arsenicum album, действительно, «хочет жиров» (Кент) так же, как Nux vomica и Sulphur, которые особенно любят сливочное масло и бекон). Или с его потребностью в точности и порядке он стремится повесить ярлыки на все вещи, что для него эквивалентно пониманию этих вещей. Например, в конце беседы после перечисления симптомов он спрашивает, что с ним происходит, чем он страдает. «Вы же только — что рассказали мне», — говорит врач. «Да, но я хочу знать название болезни», — будет он настаивать. Таким образом, несмотря на остроту ума и любознательность, Arsenicum album сначала может встретиться с трудностями в понимании гомеопатии. Его всепоглощающий интерес к медицине вооружил его в избытке терминологией и широким диапазоном понятий, и поэтому он хочет, чтобы гомеопатия была растолкована «научным» медицинским языком, с которым он знаком.