Поручикъ
Шрифт:
Всё внимание собравшихся сконцентрировалось на фигуре русского офицера.
Пуля глубоко оцарапала левое плечо Георгия. Резкий приток боли отдался осколком в висках, что дезориентировало графа. Зажмурив глаза и сделав несколько глубоких жадных вдохов сырого воздуха, поручик сконцентрировал свой взгляд на цели. Кровь, как вода из трещины на заснеженном льду, стала пропитывать ткань рукава.
Время словно остановилось, Лоуп глубоко дышал от адреналина и осознания неизбежности предстоящего выстрела в свою сторону. Он опустил пистолет и сжал зубы, нахмурив строгое лицо,
После пяти секунд томительно ожидания Георгий направил вверх оружие и выстрелил. Все участники события выдохнули и молча переглянулись.
– Что это значит, сударь? – выкрикнул Лоуп.
– Предлагаю жить ради глупостей, а не умирать из-за них! – ответил поручик.
Лоуп молча подошел к Георгию и протянул руку. Убрав пистолет, поручик пожал её.
– Наш врач осмотрит вас, – предложил Луи.
– Благодарю, как раз вовремя!
Дуэль была завершена, никто не говорил пламенных речей и не делал праздных выводов, в абсолютном молчании лекарь тщательно обработал рану поручика, после чего французские господа спешно собрались и покинули место событий.
Изидора же, испытывая большой интерес к персоне Георгия Вершинина, осталась и предложила ему помощь:
– Как ваш секундант, я обязана позаботиться ов, предлагаю свою компанию.
– Вы лучший секундант, который у меня был, с удовольствием принимаю ваше предложение.
Уже по дороге в Москву, в карете, дочь посла призналась, отчего она приехала в столь ранний час на дуэль.
– Такой накал решительности и смертельной опасности возбуждает во мне желание жизни и вызывает восхищение мужественностью, – томным голосом, пронизывая взглядом графа, призналась Изидора.
– Мужчины всё что угодно сделают для вас, ради такого магического и возбуждённого взгляда, – ответил, не отводя взор, поручик.
– А вы, мой граф, что сделаете для меня?
– Всё, что попросите, – не задумываясь, сказал Георгий.
Изидора откинулась на спинку сидения с улыбкой на лице:
– Такой ответ меня вполне устраивает.
Беседа по пути была оживлённой, наполненной различными историями о жизни и семье дочери посла и графа. Георгий поведал, как он работает при штабе императора и параллельно занимается делами семьи, налаживая торговые отношения. Изидора поведала, как она живёт на два города из-за постоянных поездок своего отца, что зачастую ей скучно и неуютно в светском обществе, так как не хватает понимания и простого женского счастья.
– Вы надолго в Москву приехали, граф?
– Нет, планирую в скором времени покинуть Москву и вернуться в Петербург.
Девушка ненадолго задумалась, отведя взор на скользящий придорожный пейзаж в окне кареты.
Двигаясь по ухабистой дороге, Изидора периодически словно нарочно прикасалась к поручику.
– По случаю, может, покажете мне новые места в этом прекрасном городе? – со смущением спросила Изидора, не глядя на Георгия.
– Почту за честь! – согласился поручик.
– Возможно, у вас есть свои тайные места, я умею хранить секреты, граф! – блестящими глазами пройдясь снизу вверх по силуэту
Смотря пристально в ответ, поручик приветливо улыбнулся и заверил:
– Полагаю, я смогу вас удивить секретами петербургских дворов.
Изидора, взяв Георгия за руку, ответила:
– Нисколько не сомневаюсь в ваших словах, отныне вы мой герой и проводник в тайны Петербурга!
Экипаж остановился.
– Увы, но мне пора, благодарю вас за столь тёплую и интересную беседу, – Георгий поцеловал на прощание руку попутчицы и покинул карету.
– До встречи, граф, – напоследок произнесла Изидора.
Глава четвёртая
Уже больше месяца Георгий Александрович провел в Москве, он активно занимался делами своих местных фабрик и мануфактур, а также сближался с дочерью посла Франции. С каждым разом поручик всё сильнее интуитивно убеждался, что именно она является авторитетным покровителем французской шпионской сети в империи. Однако главного разговора и посвящения в близкий круг Изидоры ещё не произошло. С одной стороны, дочь посла выделяла из общего окружения поручика и с симпатией реагировала даже на его присутствие, но с другой – не подпускала к своему кругу знакомых, будто остерегалась их осуждения.
Время, положенное на решение такой деликатной задачи, как выявление зачинщиков активной группировки французских шпионов и их пособников, уже истекло. О чём постоянно сетовал генерал Кручинин в главный штаб, передавая одно за другим донесения на Георгия Вершинина, не оправдавшего, по его мнению, ожиданий.
Давление нарастало со всех сторон, единственными светлыми моментами были те, в которые граф получал ответные письма от Елизаветы. Читая или вспоминая тексты посланий, он чувствовал тепло, невероятное понимание и принятие княжной своей природы.
– Лизанька, просыпайся, уже близок час, как пожалует Эдвард на утренний чай, – послышался голос матушки за дверью, а затем снова стук, – ну же, вставай!
– О Боже, ещё такой ранний час, мама!
«Еще такой ранний час, даже солнце в Москве не пробудилось, а я встревоженно открываю глаза, чтоб не пропустить начала дня, с мыслью о Вас…» – вспомнила Елизавета строчку из письма Георгия, это придало ей сил и спокойствия.
Время и вправду было ещё ранее, около четырёх часов утра, но белая ночь как кофеин ободряла горожан, попадающих в плен её созерцания.
– Хорошо, матушка, не беспокойтесь, я уже встаю!
– Ну и славно, жду внизу, моя дорогая.
Лиза с большими усилиями выполнила указание матушки, встав с кровати.
– Вам, душа моя, желаю светлого и удачного дня, – подойдя к окну, Елизавета направила своё послание Георгию.