Поруганная честь
Шрифт:
— в Санта-Фе нам сказали, что мы можем тут найти священника по имени отец Мигель, — закинул удочку Блейк. — Он не так давно жил у апачей Зирикауа.
Телл нахмурился:
— Нет, ни в Сан-Карлосе, ни во всей резервации не найдется ни одного священника.
— А не может он находиться в другой резервации, к примеру в районе форта Апаче?
Телл покачал головой:
— Сомневаюсь. Скажу вам вот что… Вы, друзья, оставайтесь на ночлег, а я позову сюда Наиче. Если священник находился в его племени до того, как их переместили сюда, он должен об этом знать.
Блейк согласился, к неудовольствию Меган. Они провели ночь в маленькой
И все-таки Телл уверял, что положение со временем улучшится, он собирался научить апачей земледелию, как это сделали в другой резервации, которая находится ниже по течению реки Хила. Они станут строить оросительные каналы и выращивать овощи и хлеб. Меган не верилось, что в этой безводной и пыльной местности может вырасти хоть что-то. Тут нужно быть волшебником, и она пожелала Теллу удачи в его планах. Не делая каких-то хотя бы минимальных сдвигов к лучшему, эти люди скоро вымрут по милости правительства, отправившего их сюда.
Пролежав, пять минут, Меган ощутила зуд. Которое время она пыталась не обращать внимания говоря себе, что у нее расшатались нервы и разыгралась мнительность. Она извивалась, ворочалась и скребла себя, пока постель не превратилась в большой ком. Наконец сдалась и, усевшись со слабым вздохом, запустила пальцы в волосы и с остервенением затрясла головой.
Лежавший рядом с ней Блейк заерзал и простонал:
— Ложись, Меган. Как только мы поговорим утром с Наичс, нам предстоит долгий путь. Отдохни хоть немного.
— Но я не могу заснуть! — возразила она шепотом. — У меня зуд во всем теле, с головы до ног. Как только закрываю глаза, все начинает чесаться! Не знаю, что со мной сегодня такое
— Я-то знаю, со мной то же самое, но, боюсь, от объяснений тебе легче не станет.
— Говори!
— Это место кишит блохами, дорогая. Бог знает, когда тут все выскребали и мыли, а может, и ни разу.
— Ты хочешь сказать, что тут клопы?! — взвизгнула она.
— Клопы, блохи, клещи, комары, а то и вши для полного счастья.
— Вши?! — У нее по коже поползли мурашки. Вся задрожав, она схватила постель и метнулась к двери.
— Тпруу! — Блейк схватил кусок одеяла, чтобы воспрепятствовать ее бегству. — Куда это ты направляешься?
— Наружу. Лучше я буду спать на земле, чем в этой зараженной нечистью комнате. За все время наших странствий мне никогда еще не хотелось так спать под открытым небом.
Блейк подтянул ее за одеяло к себе:
— Не поможет, Меган.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Весь поселок кишит клопами, снаружи и внутри. Неизбежное зло при такой грязи и нищете. И до нашего отъезда нам никуда от них не деться. Считай еще повезет, если не прихватим их с собой в одеждах и волосах. — Говоря это, он помогал ей снова расстелить постель рядом со своей.
— Тогда первым делом нужно будет помыться, как только отъедем отсюда подальше, — расстроено заявила она. — Мне потребуется крепкое щелочное мыло, чистая река и место, где мы просушим постели. И я отказываюсь впредь ночевать в таких местах!
— А разве не поможет тот деликатный кусочек
Он обнял ее и прижал к себе, а она, справившись с растерянностью, проворчала:
— Блейк Монтгомери, ты настоящий бесстыдник, раз роешься в моих вещах.
Он только засмеялся и еще крепче ее обнял.
— Что ж, если я и бесстыдник, почему бы мне не быть настоящим? Я никогда не любил подделок в чем бы то ни было.
Наиче тоже почти ничего не слышал про отца Мигеля, либо не желал говорить. Признав, что отец Мигель жил какое-то время в его племени, он сказал, что священник отправился куда-то еще до того, как прибыли агенты, чтобы забрать племя Чирикауа в Резервацию. Давно ли это было, оставалось лишь гадать, поскольку апачи измеряли время на свой лад, совсем не так, как белые люди. Для индейцев слово «день» могло означать что угодно — от одного дня до нескольких недель. «Месяц» мог продолжаться целый сезон в зависимости от того, как его понимать. Когда Блейк спросил, не мог ли отец Мигель уйти с теми апачами, которые последовали за Викторио, Наиче сделал вид, что не понимает ни слова, и отказался от дальнейших разговоров.
— Где я могу найти Викторио? — спросил Блейк у Телла, когда они оседлали лошадей.
— Если бы я знал это, то уже поймал бы его, — ответил агент, выведенный из себя нежеланием Наиче помочь. — Вам лучше всего будет поговорить с солдатами из форта Боуи и посмотреть в местах прежнего проживания племени Чирикауа, если вы намерены продолжать поиски. Но на вашем месте я бы отказался от этого. Викторио скорее всего сам вас найдет, а хорошего в этом будет мало, особенно раз с вами леди.
Блейк просто пожал плечами и коротко ответил:
— Весьма благодарен.
Меган заметила, что он не сообщил Теллу ни о своих намерениях, ни о том, будет ли он и дальше искать отца Мигеля. Не поблагодарил он его и за ночлег. Расчесывая бесчисленные укусы, Меган не удивилась этому.
Они ехали до самой темноты, делая лишь самые короткие остановки, чтобы успеть добраться до каньона Араваипа. С полудня, покинув пределы резервации, почти до захода солнца продолжали ехать вдоль реки Сан-Карлос. Затем повернули на юг и через несколько часов увидели ручей Араваипа. Блейк еще заранее решил остановиться на ночлег именно здесь, в маленьком оазисе, окруженном выжженной жарким аризонским солнцем пустыней. Маленький уединенный каньон встретил их прохладой и зеленью.
Вода в ручье была чистой и незамутненной, и Меган могла тут устроить купание. А утром выстирает белье и просушит его. Здесь им предстояло расстаться с Джейком. Он направится в Тусон, а они с Блейком вдвоем к форту Боуи. О том, что тут когда-то был укрепленный лагерь апачей Араваипа и место массового убийства более ста сорока невооруженных, мирных индейцев, которое совершили белые и мексиканцы, Блейк ей не сказал. Ему хотелось, чтобы она насладилась этим зеленым уголком за те несколько часов, которые они здесь пробудут. Он беспокоился, не повредит ли беспрестанная езда здоровью Меган и ребенка, и хотел, чтобы она как следует отдохнула, раз уж появилась такая возможность.