Посадка в лужу
Шрифт:
Оно очень напоминало «стрелу», которую забивают сразу несколько мафиозных боссов, приходя в одно место со своими бойцами, чтобы так или иначе все порешать. В принципе… так оно и было. За исключением одного маленького момента. У всех присутствующих группировок были совершенно разные мотивы и приоритеты, при нулевом желании, ну… или возможности — идти навстречу остальным.
Мы, как приглашенные гости, должны были составлять наименьшую группу из присутствующих, но боги этого мира решили, что являться им всем на организованное толковище будет как-то чересчур жирно для смертных. В целом я был с
От лица властей города говорил будущий труп или калека — Хадатавар Двуносый. Гнома сопровождала свита из «элитной» стражи города, несколько советников и двенадцать представителей Секторов. Толпа пестрила важностью, авторитетом и… ненавистью по отношению к последней группе участвующих.
Бессы. Они были причиной, почему большинство ротовых отверстий у представителей властей Лтакта были похожи на куриные задницы. Воины, разведчики, телохранители, охранники — элита Лтакта, его боевая мощь — все это было готово отстаивать свои интересы. Глядя на воинственно настроенных Бессов, я попытался прикинуть, сколько их мы положили за эти дни ожидания. Эта могучая кучка из двадцати наиболее крутых и прикинутых бессмертных Подземного Мира могла бы быть раза в четыре больше…
Саму «стрелку» иначе как фарсом назвать было нельзя. Власти хотели все и сразу — нас в подчинение, пирамиды во владение городом, да и оказать давление на «зарвавшихся» богов были совсем не против. Но ничего не могли. Бессмертные, так и не пришедшие внутри своей группировки в единому мнению, хотели пирамиды. Но тоже ничего не могли. Боги хотели, чтобы смертные и Бессы втянули свои языки в задницы, организовали нам коридор до эфиропада, а затем свалили на три веселых буквы. Они, что интересно, могли. Но не хотели. Из осторожности.
Результат — мы молчим, а три стороны запальчиво объясняют друг другу в каких гробах они друг друга видели и на чем вертели, а также последствия, которые ждут всех и каждого, если справедливые и разумные требования их стороны не будут удовлетворены. Я слушал, наслаждаясь происходящим и ловя на себе панические взгляды смертных из свиты Хадатавара. Происходящее вызывало смех — все пытались сохранить лицо перед друг другом несмотря на то, что каждый облажался по-своему. Гном заключил сделку с другими городами, потерпев полное фиаско как руководитель, бессмертные внезапно осознали, что от них ранее ничего не зависело, и крепко подобному выводу возмутились, а боги просто пытались сохранить статус-кво… избавившись от нас.
Только вот, чтобы это произошло, должно было быть удовлетворено хотя бы одно требование каждой из сторон, а это было невозможно. Лтакт не хотел нас пропускать, Бессы не хотели отпускать Пирамиды, боги не хотели видеть вопиющее неподчинение, а наша дружная компания никак не могла решить — чья очередь подмывать обделавшуюся в очередной раз Лалу, продолжающую наслаждаться кошмарами.
Спорили мы между собой достаточно громко, чтобы даже до заросших волосами ушей Двуносого дошла суть нашей беседы. Естественно, гном тут же взбеленился.
— Как
— Вообще-то нам безразличны… — звонкий голос Митсуруги достиг ушей всех и каждого вокруг, — Ваши желания, требования, жизни… — она обвела взглядом присутствующих, — Возможности. Последствия. Мы пройдем туда, куда нам нужно — договоритесь вы между собой или нет. Пройдем и оставим вас позади. Ни с чем. Это будет для вас лучшим вариантом развития событий. В любом ином случае Кирн Джаргак останется в вашем мире. И уничтожит его.
— Боги не допустят, — с железной уверенностью в своих словах сказал один из Бессов. Гурри одобрительно посмотрел на него, но тут же скривился.
Посетившую гномоосьминога мысль озвучила Дерцунда:
— Никто не видит Кирна Джаргака, — произнесла она, — Включая богов. Мы не ощущаем его, не можем проклясть навеки… разве что убить, если увидим наяву, воплотившись. Поэтому он должен уйти. Он хочет уйти. Вы же стоите на дороге у него… и у своих богов. Мы этого не забудем.
— Так что, мы здесь собрались, чтобы просто ощутить собственное бессилие и никчемность? — Бесс сплюнул себе под ноги. Остальные члены делегации бессмертных согласно загудели, шепчась между собой о том, что «неплохо бы сейчас скрутить пришельцев… или хотя бы начать, чтобы смертным и богам уже некуда было деться».
— Дебилы, — озвучил я свое мнение о каждом из присутствующих, включая себя. Подумал, посмотрел на багровеющего Хадатавара, дополнил, обращаясь уже конкретно к нему, — А вот тебя я сейчас казню. Как виновника в гибели С’Ваггарата. Это, конечно, дело вашего мира, но, знаешь что? Клал я на ваш мир и его мнение. Достали.
— Мне была обещана безопасность! — тут же взвизгнул Двуносый, начиная пятиться от наступающего меня.
— Не трогай его, парень… — мне на грудь предупреждающе легло одно из щупалец нахмурившегося Гурри, — Мы дали ему слово. Ты уже слышал, что это такое. Нарушивший слово бог падёт и исчезнет. Двуносый уйдет отсюда.
— Хорошо, уйдет, — настала моя очередь хмуриться, — До какого момента ему обещано?
— Пока вы не уйдете, — щупальце продолжало лежать на моей груди, — Он останется, вы — нет. И не вздумай дергаться. Я в сотню раз сильнее тебя, орк.
— «Отрешенность повышена на 1»
Я вздохнул, глядя в испытующие глаза Гурри. Бог мне нравился — простотой и безыскусностью. Он говорил, что хотел и кому хотел. Что думал, то и говорил — причина номер один для того, чтобы стать богом, как мне кажется.
— Я слаб, Гурри, — не снижая голоса признался я опешившему гномо-осьминогу, — Нерешителен. Не уверен в себе и окружающих. Знаешь, что это значит?
— Что? — насторожился Великий.
— Я не соизмеряю силу удара.
Отвернувшись от Двуносого и бога-с-щупальцами, я громко свистнул. Что-то обсуждающие Бессы Лтакта удивленно посмотрели на меня, прекратив бубнёж.
— Я убил всех в С’Ваггарате. Всех до единого, — заявление было сделано мной в полный голос, его гарантированно слышали все вокруг, — Убил, чтобы освободиться. В тот город я попал по вине присутствующего здесь Хадатавара Двуносого…