Пощёчина
Шрифт:
– Риму нужен император с армией, способной противостоять сарацинам. Риму нужен император, который будет подчиняться римскому сенату, - Феодора положила руку на сердце. Мароция не сомневалась, что под римским сенатом мать имела в виду себя.
***
На небе зажглась звезда Венеры, когда Мароция захотела домой.
– Иоанн проводит тебя, - Феодора улыбнулась и погладила обоих по щекам.
Раньше Мароция не покидала Латеранский дворец до полуночи. Но последние
Мароция прилегла на носилках. Иоанн пошел рядом. Он все время оборачивался на Латеранский дворец, из-за этого часто наступал на пятки носильщиков и телохранителей. Всего Мароцию сопровождало девять верных слуг, отобранных и проверенных Феодорой.
Они двигались вдоль Виа Сакра. Свет факелов падал на дома из кирпича-сырца и прикрытые ставнями окна.
Мароция положила руку на свой круглый живот.
Один из носильщиков споткнулся, и носилки наклонились вправо. Чтобы не упасть, Мароция схватилась за левый край и напряглась. Между бедер у нее стало горячо и мокро. Мароция попробовала сесть, и ее юбка пропиталась водой.
Нет, мысленно взмолилась Мароция. Только не сейчас, не здесь. Почему Бог так жесток с ней? Или с ним? Мароция снова погладила живот. У нее будет сын, он станет императором и великим воином.
Сосредоточившись на своих ощущениях, Мароция не сразу заметила, что Иоанн что-то говорит:
– ... Когда Папа Сергий поведет войско против сарацин, я буду молить Феодору отпустить меня с ними...
– Сейчас не время для пустых мечтаний, - Мароция схватила его за руку, Иоанн замер.
– Мне нужна твоя помощь.
Носильщик снова оступился. От резкого движения поясницу Мароции будто пронзило копьем.
– Остановитесь, идиоты!
– закричала она.
– Опустите меня на землю! Быстро!
Ей казалось, она чувствует каждую жесткую доску под собой и каждый камень под ней. Не в силах найти удобное положение, Мароция крепче сжала запястье Иоанна. Упав на колени, он со страхом смотрел на ее живот.
– А ты думал, я просто толстуха?
– усмехнулась Мароция и тут же вскрикнула.
– Но ты не можешь здесь...
– Так захотел Бог, - Мароция выгнулась от боли.
Сквозь туман страха и боли она смотрела на перепуганные мужские лица вокруг и испытывала раздражение.
– Принесите воды! Пошлите кого-то в Латеран, чтобы сообщить моей матери, - приказала Мароция.
Старший телохранитель, воин с перебитым носом, кивнул, мальчишка со шрамами на бицепсах побежал к Латеранскому дворцу, двое других помчались к колодцу.
– Чем я могу помочь?
– растерянно пробормотал Иоанн. На его лбу появились глубокие, как у старика, морщины.
– Молись, - Мароция сильнее сжала его запястье. Он накрыл ее руку своей ладонью и зажмурился.
–
Его губы быстро шевелились, тело начало раскачиваться в такт словам.
– Нет!
– Мароция замотала головой.
– Доски слишком жесткие! Подними меня! Мне трудно дышать.
Вернулись солдаты с водой, поставили ведра и, бормоча извинения, попятились в темноту.
Иоанн обнял Марозию за плечи и сел позади нее, чтобы она могла облокотиться спиной на его грудь, как на подушку. Перемена положения уменьшила давление на спину и подарила Мароции короткое облегчение. Она улыбнулась Иоанну.
– Моя повитуха сказала, что молодые рожают быстро. Ребенок выскальзывает из утробы, как рыба из рук, - Мароция одновременно засмеялась и скривилась от боли.
– Ты видел, как рожают кобылы?
– Во время нового приступа боли, она прижала руку Иоанна к своему животу.
– Мать родила меня на рассвете. Она проспала большую половину родовых мук, а когда проснулась, уже была видна головка. Господи, как больно! Ты должен посмотреть! Если вместо головки покажется ручка или ножка, я и ребенок умрем!
– Бог не допустит этого, - Иоанн прижался губами к ее виску.
– Ты должен посмотреть, - дрожащей рукой она скомкала подол платья.
– Я не...
– Ради всех святых, ты уже заглядывал под юбку моей матери!
– Мароция...
– Боишься испачкаться?
– боль больше не давала передышек, она сковала Мароцию и не позволяла ей пошевелиться.
– Пусть будут прокляты все трусливые мужчины, думающие только о своем удовольствии и приличиях!
Гнев придал ей сил, и Мароция приподнялась на локтях. О Боже, ее будто резали пилой. Иоанн дрожащей рукой взялся за подол ее платья.
– Кровь? Ее много? Ее не должно быть слишком много, - как молитву шептала Мароция.
– Ее почти нет, - Иоанн забрал у одного из телохранителей факел и положил его на землю около разведенных ног Мароции.
– Ты видишь головку?
– Да.
Мароция подняла лицо к небу и улыбнулась. Иоанн коснулся ее колена, отводя его в сторону. Боль стала невыносимой, Мароция откинулась назад и вцепилась зубами в свой кулак.
– Это мальчик, - сказал через несколько мгновений Иоанн.
– Покажи мне, - Мароция потянулась к ребенку.
– Разве он не должен кричать?
Морщинистый, как засохшее яблоко, младенец закашлял, а потом заплакал.
– Кричит, - прошептали телохранители, забыв о необходимости отводить глаза.
Иоанн оторвал кусок ткани от своей туники и укрыл им лежащего у Мароции на груди ребенка.
– Чувствуешь себя нечистым?
– спросила она.