Посланец Небес, или Заберите его обратно!
Шрифт:
Я не стала тратить дыхание на ответ.
Но это, увы, уже ничего и не решило бы: инициатива перешла в его руки, и он принялся теснить меня назад. Мой искусственный кураж, порождённый зельем-стимулятором, начал сходить на нет. Единственное, что поддерживало меня в тот момент - упрямство.
– Сдавайся, - повторил Роди вкрадчиво.
– Ты уже свела в могилу беднягу Джоджи. Хочешь и избранную Свету утащить туда просто так?
– Не я. Это вы, - ну вот, ещё сильнее сбила дыхание. Потянуло же на разговоры… А он молодец, сумел правильно
– Ты вынудила нас сделать это, - сообщил он.
– Если бы не твоё вмешательство, они были бы живы.
Я на это только оскалилась. Ума на то, чтобы не отвечать, на этот раз мне хватило.
Ну классическая же песня! И почему каждая первая сволочь стремится обвинить в своём сволочизме окружающих? Испачкать, втянуть всех в свою грязную лужу, разделить вину поровну, чтобы всему миру хватило - это их способ мышления. И манипуляций.
“Любой бы так сделал,” - говорят они.
– “Все мы одинаковые!”
Но - нет, не любой.
Нет, не все.
Нет, не одинаковые.
Я никогда не претендовала и не собираюсь претендовать на звание “хорошего человека”. Объективно это не так. Я равнодушна, склонна к социопатии, манипулятивна и цинична. Порой - жестока. Я склонна считать, что бывают на свете случаи, когда цель всё же оправдывает средства. Всё вышеперечисленное делало меня неплохим монахом Тени. И не худшим колдуном. Но, пожалуй, далеко не самым лучшим человеком.
И - да. Как ни крути, но я причастна к тому, что случилось с Джоджи. Больше того: отступаться, чтобы продлить жизнь Свете, я тоже не собираюсь.
Последствия моих ошибок, решений и поступков... Всё отведенное время, сколько бы его там ни осталось (кажется, совсем недолго), мне придётся с ними жить. Но… я не собираюсь брать на себя больше вины, чем мне причитается. Не собираюсь брать на себя волю местного Неба, выбор Светы, предательство Джоджи, очевидное безумие Роди и попытки Настоятеля удержать власть; не собираюсь брать на себя и судьбу.
Вещи, хороши они или плохи, просто случаются. И всё, что мы можем - отвечать за себя. Только за себя. Даже если хочется переложить ответственность на судьбу, Небо, власть имущих или погоду за окном. Даже если нам пытаются навязать чужую ношу. У нас нет никого, кроме нас самих. Так, Шам? И отвечать мы можем - и должны - только за себя.
– Не будь дурой, - зло сказал Роди.
– Ты почти исчерпала силы! И скоро умрёшь!
Всё так. Я нужна им. Шутка только в том, что живой я не собираюсь им даваться.
Это решение было очевидным, звенящим и категоричным: я буду драться до конца. Исчерпаю себя до последней капли сил. Это лучше, чем стать приглашением для местного Неба. Дать Роди хоть пару секунд передышки - и он спеленает меня, как младенца.
Нет. Если уж призвать Шама не получается, если уж этому суждено кончиться, то - пусть кончается
Я прикрыла глаза и усилила нажим, отдавая последние силы. Расчёт прост: измотать Роди, забрать по возможности землячку Свету с собой. Ничего личного, как сказал бы господин Настоятель; просто после смерти избранной шансы Зайрана увеличатся. А я хочу, чтобы Зайран пришёл ко власти. Не потому, что я от него в таком уж неземном восторге - принц и принц. Но приход ко власти Зайрана - это жизнь Овиты, и проблемы для Монастыря, и надежда, что рано или поздно эта ерунда с избранными прекратится… Глупо умирать ради персонажей в ненастоящем мире? Как знать. Для меня он уже стал - настоящим.
Я выдохнула, чувствуя, как покидают последние силы…
А потом меня обняли, подхватили, прижали к себе, и знакомые белоснежные перья защекотали кожу.
– Тихо, - прошептал Шам.
– Уже всё. Теперь всё хорошо. Я - здесь.
42 Я стою пред тобой, о Небо
*
Не сдержавшись, я тихо всхлипнула сквозь зубы и на миг прижалась к нему всем телом, вдыхая знакомый запах. Мускусный и терпкий - мужчины; свежий, морозный, отдающий морем - ветра.
– Ты всё же пришёл, - слова утонули в кашле.
– Тихо, не разговаривай, - его голос непривычно подрагивал.
– Что они сделали с тобой!
Его тёплые руки заскользили по мне, даруя облегчение и убирая боль. Я запоздало расстроилась, представив, какой он меня сейчас видит: камера никого не красит. Вот совсем-совсем. Не говоря уж о побоях и стимулирующих зельях. Так и представляю себя - вонючую, покрытую желтеющими синяками, мертвенно-бледную, с окровавленным лицом… Как-то немного иначе должна выглядеть спасённая прекрасная дева - но я, как всегда, не попадаю в образ.
Впрочем, Шаму, кажется, всё равно. По крайней мере, смотрит он так, как будто я - единственное, что в этом мире вообще существует.
– Тихо-тихо, - пробормотал он.
– Скоро всё будет хорошо. А потом я пойду и весело, с выдумкой всех их поубиваю. И начну с нашего недоделанного пророка, вздумавшего нас предать…
– Не получится, - сказала я тихо, прижавшись лбом к его груди.
– Джоджи уже умер. Он взбрыкнул, и они убили его.
– Ясно, - Шам осторожно погладил меня по спине.
Я ощутила, как накатывает облегчение пополам с сонливостью. Ноги подгибались.
– Так, это всё очень романтично и мило, - прозвучал, как гром среди ясного неба, знакомый вкрадчивый голос.
– Но прерву идиллию. Какой Предпоследней Бездны здесь вообще творится?!
Я застыла, чувствуя, как кровь стынет в жилах.
Имя мне…
– Дядя, замолчи! Ты её пугаешь!
Дядя?! Серьёзно?!
– Я её пугаю? Это она меня пугает! Она вообще должна быть уже мертва, давно и прочно!