Послание тишины
Шрифт:
— Я ненадолго. — хоть эта фраза и была обращена к Арсению, но казалось, что дозорная хотела ею успокоить слепую девушку, — У меня сегодня будет ночной дозор… Вот и решила заскочить перед ним.
— Что ж… — Иванка нагнулась к уху девушки, — Будь осторожна, Нинель. По себе знаю, насколько эта служба и опасна, и трудна.
Принюхавшись Овчарова вернулась в прежнее положение как раз в тот момент, когда Меликов подал Воронцовой чашку с чаем.
— Надеюсь, тебе нравится чёрный. — рядом с чашкой пожиратель положил два кубика сахара.
— Да,
Утвердительно кивнув, Меликов подвёл Воронцову к окну. На лице Овчаровой не было никаких эмоций. Игла, что была в её руке, проколола указательный палец левой руки, и из её подушечки через секунду вместо красной крови, как у нормальных людей, появилась капля чистейшего Серата.
Тем временем Нинель показала Арсению фотографию с праелингом на стене. Меликов долго и с задумчивостью глядел на неё. И в какой-то момент Воронцовой от этого стало не по себе.
— Неужели вы ничего не скажете? — наконец, не выдержала Нинель.
— Я сам праелингом не владею. Думаю, ты знаешь, что среди пожирателей это очень редкая способность.
— Это я знаю, но неужели у вас нет хотя бы одного знакомого среди них?
В этот момент Арсений призадумался. Было ощущение, что пожиратель хотел поделиться информации, но что-то его сдерживало.
— Я могу только дать намёк. — и после долго подбора слов мужчина молвил, — Транслейт.
— Гугл что ли? — ухмыльнулась Нинель.
— Почти. Её в сообществе называют Транслейт.
— Её? Почему вы просто не скажите контакты?
— Во-первых, я и сам толком не знаю её точного адреса. Во-вторых… Нинель, я правда хочу тебе помочь, но в тоже время я стараюсь уважать её приватность. Думаю, у тебя получится её найти самой. — Арсений по-доброму улыбнулся, — Всё-таки ты не лишена сообразительности.
— Эх… Спасибо и на этом. Извините за беспокойство.
Воронцова уже собралась покинуть квартиру, как вдруг она остановилась у стола. В горле пересохло, и девушка сделала несколько глотков чая.
— Будь осторожна, Нинель. — надменно сказала Иванка.
Воронцова ничего ей не ответила. Попрощавшись с Арсением, дозорная покинула квартиру.
Неприятное впечатление
Очередной ночной дозор предвещал более напряжённые часы, ибо Нинель была в паре с Миланом. Хоть Лариса и успокаивала, что Спасоевич более добрее, чем может казаться, однако первая встреча уже оставила неприятный осадок.
Когда девушка прибыла в штаб-квартиру, Спасоевич сидел на кухне и что-то печатал в ноутбуке. Услышав прибытие напарницы, сербский агент лишь мелком мазнул взглядом, а после краткого: “Чао!”, - вернул своё внимание к монитору. Нинель подошла к мужчине поближе. Как оказалось, он на русском языке подготавливал форму для будущего отчёта.
— И давно ты сам отчёт строчишь? — тихо
— Пять лет уже. — Милан снова взглянул на напарницу, от его колючего взгляда, кожа девушки покрылась мурашками, — Поедем, когда я закончу. Можешь пока кофе попить.
Так Нинель и сделала. Цедя горячий напиток, девушку смотрела на татуировку сербского агента, которую теперь можно было разглядеть полностью. Белая птица с большими расправленными крыльями, вылетевшая из пламени.
— Помесь феникса и орла? — спросила Воронцова.
— Если ты о моей тату, Pile, — начал мужчина, не отрываясь от монитора, — То ты четвёртая, кто сделал такое предположение.
Затем Нинель обратила внимание, что под птицей были также вытатуированы три буквы: “N. M. B.”
— Это какое-то сокращение? — любопытство Воронцовой и не думало утихать.
— Хм… Да, любопытная Pile. — Милан снова взглянул на напарницу, — Для тебя оно расшифровывается, как: “Не лезь в мою башку.”
— Извини. — пробубнила Нинель.
— Так! — Спасоевич резко закрыл ноутбук, — Я закончил! Поехали!
Первая часть пути Милана и Нинель прошла молча. Поначалу Воронцова даже не знала, как правильно подобрать слова, чтобы не получить в ответ от серба язвительную фразочку. И всё же молча поглядывать на напарника, также действовало на нервы.
— Милан, ты сколько лет уже в ордене? — этот вопрос показался девушке самым нейтральным.
— Если с момента поступления говорить, то двадцать один год будет в сентябре.
— Ого! Получается, я ровесница твоей карьеры. Знаешь, для тридцати девятилетнего ты очень хорошо выглядишь.
— Очень мило. — саркастически протянул мужчина, — Да и тридцать девять мне будет только в ноябре.
— Ты, наверное, за двадцать один год службы много чего повидал, и…
— Говори сразу свой вопрос, Pile.
— Тебе попадались пожиратели с восприятием праелинга? — этот вопрос заставил серба рассмеяться, такая реакция возмутила девушку, — У тебя вообще есть вопросы, на которые ты можешь нормально реагировать?
— Pile, — чуть успокоившись, Спасоевич продолжил, — У нас в сербском отделение есть такая традиция: если ты во время службы в дозоре хотя бы один раз встретил пожирателя с восприятием праелинга, то ты обязан угостить свою дозорную группу ящиком ракией.
— Совсем не попадались?
— Кому-то в Белграде попадались, но я точно не тратился на ящик ракии.
Припарковав машину у клуба, Милан и Нинель создали общее сознание, после чего вышли на улицу. Едва Воронца вступила на землю, как в её глазах резко потемнело, а в голове образовался шум как от помех.
“Эй, Pile!” — из-за общего сознание состояние девушки эхом отдавалось Милану по голове, — “Ты чего?”
В этот момент Нинель снова пришла в норму. К счастью, из-за тёмных очков девушка не могла видеть вопрошающего возмущения Милана.