Послания белого генерала
Шрифт:
– Я ведь приехал к Вам с главной целью – передать в ваше ведомство этот удивительный артефакт, потому что пришло время возвращению шкатулки в Россию, – Саломов достал из папки лист плотной желтоватой бумаги и передал его Маркину:
– Прочтите, это указание Скобелева.
Маркину показалось, что стоящая на столе шкатулка мигнула, посылая ему в глаза ярко-синие лучики. Спустя мгновение ощутил странный шелест в ушах, словно с двух сторон поднесли большие морские раковины, следом внезапно пришло воспоминание из далекой юности – мама подносит к ушам с двух сторон морские раковины и говорит: «Виталик, послушай как море поёт». Теплые волны прибоя мягко омывали погруженные в песок ступни и мама ласково подула на затылок, прижавшись
Прибой и песня моря в ушах, ласковые мамины руки на плечах – как давно это было, и как страстно душа вспорхнула и улетела в те прекрасные времена, наполненные ощущением мира и детского счастья.
– А ведь мама ушла от нас тридцать лет назад. И никогда до сей поры я так ясно не ощущал ее любви и тепла, – подумалось Маркину. Где-то глубоко внутри, в потаенном уголке сознания всплыл светлый и пронзительно чистый образ матери.
– Что ты, сыночек! Я всегда рядом и я тебя люблю, – прошелестел тихо мамин голос.
Маркин почувствовал, как слезы теплыми ласковыми струйками согрели щеки, и ощутил необычайно ясное, светлое чувство прикосновения родного материнского дыхания и особый вкус безмятежности и счастья. Как хорошо и уютно было в том детском мире, не ведающем жестокости и предательств…
Маркин не стеснялся своих слез. Просто отвернулся к окну. Подошел к подоконнику, приподнял казенные серые шторы.
– Надо бы заменить эти дурацкие шторы, – подумалось подполковнику. – И как я раньше не замечал, какой неприятный фон у этой материи.
Шелест в ушах чуть ослаб, и Маркин, не обращая внимания на притихшего визитера, в задумчивости взял со стола сложенный пополам нестандартный лист желтой, маслянистой на ощупь бумаги. Письмо начиналось необычно буднично, без пышных фраз и предисловий.
– В девятнадцатом веке писали по-другому, витиевато и возвышенно, – подумалось Маркину. – Но по стилю видно, что это письмо писал человек, уже вкусивший от нашего времени…Все, надо сосредоточиться, – скомандовал себе Маркин и стал внимательно вчитываться в текст, написанный твердой мужской рукой.
«Дорогие друзья и единомышленники, а по-другому я вас называть не могу, поскольку потомки славного Худойберды 2 – Богом данного не могут быть другими.
Наверное, это будет первое и последнее письмо от меня, которое предназначено не только вам, но и нужному человеку в России.
Пришла череда печальных изменений, и вам придется о них узнать. Мне трудно писать об этом, но должен вас предупредить о трудных переменах. Будет хуже, если вы внутренне не готовы и не сможете встретить эти перемены должным образом.
2
Худойберды – дословный перевод с узбекского «Богом данный»
Вся Средняя Азия вступает в полосу тяжелых испытаний и перемен. Издревле людям здесь, как и во всем мире, было дано стремление к справедливости. Ваш мир сейчас разделен, и большинство людей в нем, в искренне любимой мною Ферганской долине живут за чертой бедности, накапливая неудовлетворенность и ненависть. Часть молодых ферганцев приняла новую религию и ушла в поисках справедливости на юг, в Афганистан. Там они научились искусству войны и правилам нетерпимости и мести. Теперь пришла пора им вернуться и они передадут это искусство убивать и умение ненавидеть многим молодым людям в Фергане, Андижане, Коканде, Намангане и в других городах и селах. До настоящего времени были силы, которые создавали плотину, сдерживавшую эти мощные потоки ненависти. Но сейчас люди, пытавшиеся крепить опоры, ослабели и сами нуждаются в помощи. Они уходят, а значит – скоро потоки вражды захлестнут
Уважаемый Сабир-ака, вспомните вашего друга, правдолюбца Джуму из Намангана. Вспомните, как рвался стать воином-десантником, как хотел оказать помощь братьям-афганцам и надавать пинков их американским боссам. Там, в Афганистане, он воевал доблестно, его неоднократно поощряли и награждали отцы-командиры. Но там он подхватил страшный вирус разочарования и неверия.
В родном Намангане он встретил бедность и несправедливость. И он выбрал свой путь, назвавшись Джумой Намангани 3 . Теперь вся Ферганская долина пойдет по пути, избранному этим человеком и его последователями.
3
Джумабай Ходжиев. Ныне более известен как Джума Намангани. Служил в воздушно-десантных войсках в СССР, воевал в Афганистане. В начале девяностых, вернувшись из Афганистана и демобилизовавшись, приобрел репутацию «крутого парня». Стал лидером боевой исламской организации «Товба» (покаяние), группировавшейся вокруг мечети Мулло Киргиз в Намангане. Ставил себе целью создание в Ферганской долине исламского государства, живущего по законам шариата. Впоследствии стал лидером Исламского движения Узбекистана. Позже прошел подготовку в пакистанском Пешаваре, иранском Мешхеде, афганском Кундузе. Воевал против американцев на стороне талибов. В отряде Д. Намангани строжайшая дисциплина и конспирация, все время уделяется боевой учебе, всем бойцам присвоены личные номера, никто не знает их имен; запрещены контакты с другими частями моджахедов.
Если вы поймете меня правильно, то вы уедете в Россию. Ручаюсь, что смогу помочь вам в этом. Но право выбора всегда остается за вами. Если примете решение жить в том новом суровом мире, который волной надвигается с юга – то ваше решение никто не отменит.
К сожалению, для вашей семьи пришла пора расстаться с моей шкатулкой и передать ее Государству Российскому, которое стоит на пороге новых испытаний. Если шкатулка попадет в достойные руки, то сможет помочь России пройти трудный отрезок пути, к которому страна не готова.
Саломов выдержал паузу, посмотрел следователю в глаза и продолжил нервно, комкая кусок белой ткани:
– О шкатулке мало кто знал. Она стояла на видном месте в моей комнате, где раньше жили мой отец, дед, все мужчины нашего рода. По моим наблюдениям, шкатулка признавала немногих. Она сама выбирала слушателей, переводила в другое состояние, рождавшее полноценное погружение в другой мир, в дальние страны, в другое время, часто в прошлое, иногда – в будущее… Мелодия шкатулки особым образом вводила слушателя в конкретные, яркие, порою драматические события, в реальность, наполненную страданиями, радостью и доблестью. Слушатель на каком-то этапе восприятия становился участником событий, привнесенных шкатулкой. Эта другая жизнь переживалась со всей полнотой и страстью.
Это нельзя ни с чем сравнить. Сейчас появились 3D фильмы, зрителям научились передавать запахи, порывы ветра, прикосновения.
Но все это имитация, пусть и очень искусная. Наша шкатулка – это магический, потрясающий своими возможностями интеллект, который помогает воссоздать истинное, без искажений прошлое и показывает иногда фрагменты будущего. Правда, не знаю, насколько точно этот прибор показывает будущее, но вот прошлое…, очень много скрытого из прошлого он показывает, можно сказать, – воспроизводит с полной достоверностью. Точнее, тот человек, которому шкатулка доверяет, с кем устанавливает доверительный контакт, полностью погружается в отдельные события и эпизоды прошлого, становится их участником. И вы же понимаете, что это по сути – сверхспособность, меняющая наше представление о мире. Мне удалось погрузиться в прошлое всего дважды, и каждое погружение было связано с Белым Генералом. Позже я вам расскажу об этом подробнее. Но вначале о моем предке, шейхе Худойберды.