Посланники небес
Шрифт:
— Корабль атакуют неизвестные цели. Скорость преследователей превышает скорость корабля в шесть раз. Есть вероятность контакта.
— Они могут нас достигнуть до подхода к точке входа?
— Уже выясняю, — он проделывал какие-то вычисления, дублируя диспетчера, который сообщил:
— Контакт за два и восемь до точки контакта.
— Увеличивай скорость.
— Не получится.
— Почему?
— Вы не выдержите, а надеть скафандры не успеете.
— Какие предложения?
— Я могу изменить координаты точки входа, но это будет серьезным нарушением. Воронка откроется внутри
— Насколько это опасно?
— Сейчас, уже занимаюсь этим.
— Долго еще? — нетерпеливо спросил Фейнхотен.
— Нет. Есть данные. Опасность влияния на систему два процента. Более точный расчет требует времени. Что будем делать?
— Меняйте координаты.
— Постойте, — воскликнул я, — а их корабль не может войти в проход вслед за нами?
— Может, — ответил Гройдеван, но опасность будет только в том случае, если он задаст те же координаты точки выхода.
— А вдруг они заранее знают, куда мы направляемся?
Фейнхотен посмотрел на меня, потом на Гройдевана и секунду помедлив, сказал:
— Мы можем сделать экстраполяцию выходов корабля за прошлый год и путем случайного перебора выбрать автоматический переход со смещением его на максимально возможную величину, но без указания точки выхода в момент входа.
— Очень опасно. Система может не понять и есть вероятность, что мы,… — он посмотрел на Фейнхотена, и, судя по выражению его лица, добавил, но это единственный шанс, уйти от преследования.
— Так чего же мы ждем, действуйте.
— Есть, — и он начал быстро вводить исходные данные. При этом диспетчер непрерывно выдавала предупреждения относительно опасности, которая возникнет в подобном случае. Шанс на благополучный выход при броске, система оценила всего в тридцать два процента.
Мы переглянулись, и в этот момент помимо голоса диспетчера, поступили звуковые и световые сигналы предупреждения. Такое я наблюдал впервые.
— Что это? — спросил я.
— Мы успеваем войти в переход, но нас обстреливают. Странно, на таких расстояниях и при таких скоростях это бессмысленно. Однако я не напрасно включил защитный экран, — Гройдеван посмотрел на полученные данные, — немыслимо, мы затратили почти полтора процента энергии для поглощения их удара. Не представляю, какой силы должна обладать их установка, чтобы на таком расстоянии сделать единичный выброс.
— Я не очень разбираюсь в этом, но видимо это очень много?
— Что много? — переспросил Гройдеван, не поняв моего вопроса.
— Я насчет полутора процентов.
— Да это очень много. При отражении стандартного удара, нанесенного квантовым излучателем на расстоянии, не превышающем пятьдесят тысяч километров, при включенном защитном экране, затрачивается одна десятитысячная доля процента. И это при условии, что время удара не превышает три секунды. Если пересчитать, то получается, что они выбросили в нас энергии, равносильно той, которую затратили бы за час с четвертью при непрерывном излучении и это без учета дальности расстояния.
В этот момент корабль завертелся, началась вибрация. Мы вошли в зону перехода. Несколько секунд непрерывной болтанки и корабль выскочил в просторы космоса и на полной скорости устремился вперед.
— Гройдеван, — неожиданно закричал
— Но мы даже не знаем где мы и можем ли открыть зону перехода?
— Вводите и открывайте зону перехода. Сейчас слишком многое зависит от нас.
— Понятно, — Гройдеван набрал данные, и через несколько секунд мы вновь пережили процедуру межзвездного перехода.
Когда экран засветился и выдал первые данные о звездной системе, мы смогли вздохнуть спокойно. Мы оказались в районе станции. Гройдеван сбросил скорость, после перенесенных нагрузок и подряд двух межзвездных бросков, можно было прийти в себя и слегка расслабиться. Все тело ныло и хотелось принять душ и забраться в постель, но я понимал, что пока об этом остается только мечтать.
— Шеф, вы представляете, что мы только что совершили?
— Двойной пространственный бросок.
— Вот именно. А главное, полностью оправдалась ваша идея, что можно экстраполировать параметры выхода, посредством множественных линейных преобразований с последующей дифференциацией на пересылку данных…
— Дорой мой Гройдеван, я охотно разделяю твои чувства восторга, но главное, что мы сумели оторваться от кораблей Галактиан, и остаться живыми.
— Безусловно, и все же…
Фейнхотен сурово и в то же время умоляюще посмотрел в сторону Гройдевана и тот осекся. Однако на его лице читался восторг оттого, что он и корабль, смогли сделать то, что, возможно, никому в Галактике не удавалось. И он был горд и счастлив от этого.
Станция медленно приближалась, постепенно увеличиваясь на экране. Наконец мы получили разрешение на стыковку к одному из причалов. Гройдеван сделал маневр и, включив авто навигацию, откинулся на спинку кресла. Наверно он устал не меньше нашего, а возможно и больше. Он сидел ко мне боком, но я заметил, как он закрыл глаза и попытался хоть немного расслабиться, и все же, на его лице нельзя было не прочесть удовлетворения от только что совершенного поступка.
Мы двигались вдоль стыковочных терминалов, большинство из которых было занято кораблями Федерации. Когда корабль подошел к свободному месту, он сделал небольшой разворот и осторожно опустился на парковочный модуль. После этого открылась панель, и корабль вместе с модулем въехал внутрь станции. Через несколько секунд мы услышали команду, что шлюзовая готова к выходу команды корабля, и мы можем пройти в санитарную зону. Мы последовали за Фейнхотеном, который нес небольшой кейс с результатами экспериментов. Пока мы проходили санитарную обработку, панель снова открылась, и парковочный модуль вместе с кораблем выехали наружу.
Пройдя полагающиеся процедуры контроля, мы вошли в телепортационный отсек и через секунду вышли в большом зале, где нас видимо уже поджидало несколько представителей. В числе ожидающих нас, я заметил знакомое мне лицо, возможно, я ошибался, но когда он первым подошел к нам и, поздоровавшись с Фейнхотеном и Гройдеваном, протянул мне руку, то понял, что не ошибся. Это был Юглинд. Он внимательно посмотрел на меня, после чего произнес:
— Рад нашей новой встрече.
— Взаимно.
— Значит, вы решили участвовать в эксперименте и отправиться в будущее?