Посланники небес
Шрифт:
— Я не понимаю, что произошло? — воскликнул я, — на взрыв явно не похоже.
— Совершенно верно, — сказал Фейнхотен, — мы пропустили запись через компьютер и наши мнения совпали. Они телепортировали лабораторию. А взрыв все же был, только спустя несколько секунд после этого. Смотрите дальше.
Запись включили снова и буквально через одну или две секунды, после того, как произошла телепортация, произошел мощный взрыв, который даже на столь большом удалении, на котором находился корабль, был отчетливо виден.
— А вот и доказательства нашей правоты, — сказал Фейнхотен, — покажите кадры сразу после телепортации за секунду до взрыва.
Картинка поменялась и застыла в максимальном увеличении.
— Видите, — он показал рукой, — отчетливо видна телепортационная площадка, на которой находилось здание лаборатории.
— Выходит, они с самого начала знали,
— Возможно. Этого мы не знаем. Важно другое. Мы только что получили сообщение, которое говорит о том, что вы, каким-то образом повлияли на ход истории.
— Мы!
— Да вы, — сказал Фейнхотен, — после вашего отлета, мы сделали предположение, что если вы измените ход истории, то ваше возвращение обратно будет вообще невозможно.
— Что значит невозможно? — спросил Гройдеван.
— Всё происходило в такой спешке, что только после вашего старта, мне вдруг пришла в голову мысль, от которой мне стало плохо. Я не знал, что делать и как быть. Вас нельзя было никуда посылать. Ведь, если бы вы изменили историю, вы действительно могли в лучшем случае, застрять в прошлом. Видите ли, вся штука в том, что нас просто-напросто не было бы на Гоэмте, и машина времени не была бы включена в режим приема объекта из прошлого. Вы просто вошли бы в переход и бесследно исчезли бы. Вот почему так опасны полеты в прошлое и не даром Совет запретил их. Однако вы были уже в пути, и вернуть вас было невозможно, оставалось только ждать и надеяться на лучшее. Вот тут нам и пришла мысль, что если вам удастся каким-то образом хоть как-то повлиять на будущее, как мы об этом узнаем? Только путем сопоставления событий, которые произошли до вашего отлета, и после возвращения. Нам пришла идея записать информацию о наиболее значимых фактах и событиях последнего времени, с тем, чтобы после вашего возвращения сравнить с той, которая имеет место в настоящее время.
— Да, но разве вы не знаете, какая была история, или я чего-то не понимаю?
— Если вы что-то изменили в прошлом, безусловно, все что было, нам будет неизвестно, и следовательно, только сравнение может показать, какие изменения произошли. Так вот, появились различия.
— И в чем разница? — спросил Клоэр.
— Разница в том, — ответил Золанбранг, стоящий рядом с Фейнхотеном, что количество кораблей, которые атакуют нашу Галактику, во всех сообщениях стало шесть, а не семь. Один корабль исчез.
— То есть, как исчез? Экспериментаторов, как сказал Йоа, было семеро, это я помню точно, Сергей может подтвердить.
— Да, совершенно верно, я еще подумал, как же так, вы говорили, что погибло семеро, включая Йоа, а когда он говорил про установку, то упомянул о семерых экспериментаторах.
— Не знаю, что произошло, и почему, но Галактиане атакуют шестью кораблями. Всё совпадает, и очередность уничтожаемых ими звездных систем, и время и даты нападения на ту или иную систему Федерации и погоня во время нашего бегства с базы. Только везде упоминается о шести кораблях, в то время как в информации, которая была записана до этого, значилось семь кораблей.
— Странно, — сказал я и добавил, — а вы знаете, кого мы там встретили? Гао.
— Гао? — переспросил Фейнхотен.
— Представьте себе, Гао.
— Вот как. А как он там оказался?
— Не знаю. Мы достигли лаборатории и застали там Йоа накануне эксперимента. Я возьми, да и скажи ему, что мы от Гао. Я даже сам не пойму, почему это мне пришло вдруг на ум. И странное дело, он знал его и даже сначала поверил нам. Оказалось, что эксперименты проходили под непосредственным контролем Гао. Йоа не сразу сообразил, кто мы такие, а когда понял, было уже поздно. Он более или менее подробно рассказал нам о принципах экспериментальной установки и в тот момент, когда мы сказали ему, какие губительные последствия для Галактики оказал его эксперимент, появился Гао. Он, по всей видимости, телепортировался после того, как мы проникли в лабораторию, и вошел незаметно. Мы не сразу заметили его. Трудно сказать, что произошло бы, если бы не Йоа, который неожиданно нажал кнопку и активировал процесс начала эксперимента, а поскольку он ввел код защиты, остановить его было уже невозможно. Гао выстрелил и убил доктора, а сам скрылся, закрыв дверь. Хорошо, что мы взяли подручные средства, когда отправились в лабораторию и еле успели на корабль, когда эксперимент подходил к завершению. Мы были уверены, что лаборатория взорвется и эксперимент не удастся, а оказалось, что они все продумали заранее или Гао после телепортации, сообщил о начале
— Странно, что Гао прибыл в лабораторию практически одновременно с вами, — задумчиво произнес Фейнхотен, — возможно он знал о вашем появлении. Если да, то как? Неужели он снова использовал машину времени и сумел таким образом узнать о том, что произойдет в результате эксперимента, и что вы окажетесь там?
— Да, но если он знал о нашем появлении, — сказал Клоэр, — то почему он допустил начало эксперимента, или вы хотите сказать, что он всё это заранее предвидел и потому не очень волновался, что эксперимент начнется спонтанно?
— Возможно да, впрочем, я ничего не знаю. Я знаю одно, что биокиборги, а возможно и Галактиане, знают о результатах эксперимента достаточно много и потому охраняют его секрет столь тщательно. И то, что вам удалось так много узнать, непростительная ошибка с их стороны, — сказал Фейнхотен.
— Позвольте с вами не согласиться, — вежливо сказал Клоэр, — результат нашего броска во времени вызвал больше вопросов, чем ответов.
— Вы так считаете?
— Да, я так считаю. Посудите сами. У Гао, в тот момент, когда он находился с нами в лаборатории, была возможность убить не только Йоа, но и нас, однако он этого почему-то не сделал. Почему? Если он знал, что произойдет потом, то мы ему больше были не нужны, и избавиться от нас вытекало из самой ситуации. Вместо этого, он оставил нас в лаборатории, правда, закрыв при этом дверь. Далее. Если они вообще знали о результатах эксперимента и его важности для Галактиан, как оружие для нападения на нашу Галактику, то зачем нужно было вообще непосредственно заключительную часть эксперимента доверять Йоа. Судя по всему, они ему не очень доверяли, раз говорили и обещали совсем не то, что мог дать результат проведения опыта. Потом взрыв самой лаборатории, к чему он, раз сама установка была телепортирована? Одним словом, почему и зачем слишком много и ответов на них нет, во всяком случае, сейчас.
— Отчего же на кое-какие вопросы я, пожалуй, могу дать ответ, или, по крайней мере, попытаюсь дать логическое обоснование. Во-первых, ваша гибель. Я не думаю, что в планы Гао, входила ваша смерть. Вы правы, если бы он этого хотел, он сделал бы это, не задумываясь, как сделал это, убив Йоа. Значит, это не входило в его планы. И знаете почему? Я отвечу. Потому что этого нельзя было сделать до того момента, пока он не телепортировался с острова. Ваша смерть в прошлом, могла привести к непоправимым последствиям в будущем и каковы эти последствия, неизвестны, а раз так, то Гао, с присущей для робота логикой, решил, что собственная жизнь, дороже вашей гибели и потому понадеялся, что закрыв дверь, вы не успеете выбраться до окончания эксперимента, а после того, как телепортируется сама лаборатория, можно было бы заполучить заодно и вас. Далее, участие Йоа в проведении эксперимента вплоть до завершающей его стадии, на мой взгляд, связано с тем, что он не до конца раскрыл все технические особенности проводимого опыта, и потому они не рисковали до последнего момента, впрочем, здесь есть одна деталь, которая и меня смущает. Убив Йоа, они лишили себя источника основной информации по эксперименту, а, судя по всему, повторить его, они не в состоянии, иначе кораблей было бы значительно больше. Здесь действительно есть неувязка. Впрочем, если исходить из того, что Йоа начал эксперимент, и Гао надо было срочно спешить, чтобы успеть телепортироваться, то, возможно, он предполагал или знал, что лаборатория может взорваться. Здесь мне тоже не все понятно. Предполагать можно самые разные варианты.
— Да, — произнес уныло я, — выходит, мы слетали без особого толка.
— Почему ты так считаешь? — спросил Фейнхотен.
— Ну как же. Вы же сами говорите, что, по всей видимости, биокиборги не до конца знали все секреты эксперимента, а раз так, значит, нам тоже не удастся его повторить.
— Друминган, Клоэр и другие с удивлением посмотрели на меня, и под их взглядом мне стало не по себе. Я понял, что сказал что-то не то. Фейнхотен, взгляд которого был непроницаем, произнес:
— Сергей, даже во имя спасения Галактики, я не думаю, что мы пойдем на то, чтобы просить Совет дать разрешение на смерть людей во время эксперимента, хотя я прекрасно осознаю, что нашлись бы миллионы добровольцев, сознавая при этом, что эксперимент может и не получиться. Жизнь одного человека также ценна, как жизнь миллиардов. Если мы перешагнем черту, это будет означать шаг назад в развитии всей Галактики, всех цивилизаций в ней живущих.