Посланники небес
Шрифт:
— Хорошо, хорошо, доктор Йоа, — сейчас снимем. Назвав Йоа доктором, я видимо совершил роковую ошибку. Скорее всего, так здесь к нему никто не обращался, а речевой транслятор, который синхронно переводил нашу речь везде, где мы разговаривали, не зная языка собеседника, дословно перевел меня, и это сразу насторожило его.
Он вдруг наклонился вниз, держась руками за перила и несколько иным, скорее встревоженным, но по-прежнему злым голосом, спросил:
— Да кто вы такие, черт возьми?
— Я же сказал, нас прислал Гао, — ответил я.
— Стойте там, где стоите, я не верю вам. Гао всегда сообщает о своем визите, а уж тем более, если кто-то прибывает от него.
— Связь плохо работает, вот
— Скорее всего, здесь нет никакой охраны, — тихо произнес Клоэр.
— Значит, надо разделиться и попробовать захватить его прежде, чем он подаст сигнал тревоги, — сказал я.
— Так и сделаем, ты справа, я слева.
— Понял.
Я бросился к лестнице, держась правее, пытаясь найти, где она начинается. Через несколько метров я увидел вход на лестницу. Я побежал, огибая установку, чтобы отрезать Йоа отход. Несмотря на все достоинства, бежать в скафандре было не совсем удобно, тем не менее, я не успел обогнуть и трети установки, как впереди возникла фигура Йоа. Он увидел меня и остановился.
— Что вам от меня надо, и кто вы такие? — чуть не завопил он от испуга, пятясь от меня, но в этот момент, сзади показалась фигура Клоэра. Я немного расслабился, и спокойно приблизившись к Йоа, сказал:
— Чего вы так перепугались, или может быть, для этого есть основания, тогда поделитесь с нами и тогда возможно, мы рассеем ваши опасения, и жизнь станет гораздо приятнее. В вашем возрасте волнения вредны.
— При чем тут мой возраст. Я не понимаю что происходит, мои эксперименты являются величайшим событием для мировой науки. Естественно они проводятся в строжайшей тайне, поэтому неудивительно, что вы меня напугали, — ответил он, пытаясь скрыть страх и волнение.
— Напрасно вы так волнуетесь, — сказал подошедший Клоэр, — теоретические исследования эмпиорального развития мира, а уж тем более экспериментальные, имеют столь важное значение для всего мира, что хотите вы того или нет, но скрыть такое невозможно. Поэтому, мы прибыли сюда, предварительно согласовав наш визит с Гао, а то, что он вас не оповестил об этом, это не наша вина.
— Я не понимаю о чем вы говорите.
— Напрасно, — сказал я, понимая, что теперь пришла пора выложить, как говорят все карты на стол, и сказать ему кто мы такие и зачем мы здесь.
— Послушайте, нам и так многое известно, мы проделали далекий, даже слишком далекий путь, и у нас нет времени, чтобы проводить здесь дискуссии по поводу того, зачем, откуда и кто мы такие. Нам нужна информация и если мы её не получим, — я демонстративно переложил кирку в другую руку и добавил, — то виноваты в этом будете вы, а не Гао. Вам ясно? — я приблизился к Йоа вплотную.
— Пройдемте наверх, — тихо произнес Йоа, понимая, что шутки кончились, и мы настроены весьма агрессивно.
Мы прошли по лестнице, поднялись на второй ярус и затем, открыв дверь, вошли в небольшую комнату, которая являлась, по всей видимости, командным отсеком. Усевшись на стул, он произнес:
— Я слушаю вас.
— Нет, это мы слушаем вас, — сказал Клоэр.
— Что именно вы хотите от меня услышать?
— Нас интересует ваша экспериментальная программа, над которой вы работаете, её принципы, цели и так далее.
— Я не понимаю одного, откуда вы знаете о моей работе. Гао уверял меня, что она абсолютно секретна, что когда я её закончу и получу результат, она буквально взорвет мир своим величием. Она перевернет, точнее, откроет новую страницу в истории мироздания. Она сделает меня самым выдающимся ученым Галактики, а теперь я узнаю, что вы не только знаете, что я собираюсь провести эксперимент,
— Послушайте, Йоа, вы не просто взорвете мир свои открытием, вы в полном смысле этого слова явитесь причиной начала его уничтожения, — мрачно сказал Клоэр, — мы прилетели сюда из будущего, в котором миры один за другим погибают благодаря вам, доктор Йоа.
— Мне!
— Да вам. Вы открыли ящик смерти. Десятки миллиардов людей в Галактике уже погибли и сколько еще погибнут к тому времени, когда мы вернемся, и все это, благодаря вашему открытию.
— Нет, этого не может быть. Вы что-то путаете. Я занимаюсь совсем другими вещами.
— А можно узнать, какими? Разубедите нас, если мы не правы, — сказал я.
— Я, мой проект, это, — он начал мямлить, явно пытаясь на ходу придумать что-то более или менее правдоподобное, однако, видя, что ничего не выходит, он сдался и сразу после этого сник и произнес:
— Но я действительно считаю, что я прав. Моя теория это самое грандиозное, что когда-либо творил человек и эксперимент, который я собираюсь сегодня провести, подтвердит мою правоту.
— Так в чем суть этого эксперимента? — снова произнес я.
— Понимаете, я много лет занимался наукой о познании мира, его происхождении и развития. Долгое время я был сторонником теории эмпиорального развития жизни в Галактике. Потом меня неожиданно оклеветали, и я обиделся на столь незаслуженные обвинения, которые были выдвинуты коллегами в мой адрес, ну да бог с ними. Я уединился и стал заниматься наукой в гордом одиночестве и это пошло мне на пользу. Вдали от мирской суеты и бесполезных научных споров, я смог прийти к гораздо более высокому пониманию всей глубины вопроса и раскрыть его тайну. Сегодня она должна подтвердиться, — он задумался о чем-то своем, потом словно очнувшись от грез, добавил, — нет, вам этого не понять.
— А вы попробуйте, вдруг мы поймем, — сказал Клоэр настойчивым голосом.
— Хорошо. Если вы настаиваете, я расскажу. Поймете вы или нет всю грандиозность моего открытия, я не знаю. Перед вами, — он сделал жест руками, показывая оборудование, расположенное вдоль стен, — пульт управления установкой. Она представляет собой кольцевой ускоритель. Посредством вихревых токов я нагреваю исходное вещество, состоящее из водорода и ряда других легких материалов, и получаю плазму, которая благодаря кольцевому ускорителю поддерживается в стабильном состоянии. В центре установки находится сфера, к которой присоединены семь капсул. В них заключены тела экспериментаторов, находящихся в анабиозном состоянии. Капсулы, после того, как в них помещены экспериментаторы, частично входят в сферу, что позволяет обеспечить её полную герметичность. По моей команде, в капсуле происходит процесс прекращения жизненных процессов экспериментатора. В этот момент, из их материальных тел выделяется нематериальная часть, которая в действительности, является его основной составляющей, формирующей индивидуума, как мыслящее существо. Иначе говоря, я освобождаю его сознание от внешней оболочки. Высвободившееся сознание в первоначальный момент находится в шарообразной полости. Находясь в сильном магнитном поле, она не может покинуть его в первичный момент времени, поскольку теряет ориентацию. Кроме того, период, когда нематериальная часть находится в чистом виде, составляет всего одну десятитысячную долю секунды. В этот момент, полость перемещается таким образом, что входит в зону соединения с плазменным потоком. Соединяясь с плазмой, возникает новое образование, представляющее собой не что иное, как эмпиору. Находясь внутри замкнутой сферы, она удерживается в ней в стабильном состоянии и готова для самостоятельного существования, — Йоа закончил свой рассказ, и по его мечтательно-блуждающему взгляду, можно было понять, что мыслями он далеко от нас.