Посланники Великого Альмы
Шрифт:
— Вы устали, Блез, и я вас понимаю… А почему бы вам самому не попробовать?
— Вы о президентском кресле? У меня много чего нет — денег, собственной газеты… Если б вы только знали, какая армия агентов работала на меня в период предвыборной гонки! Сколько контор и агентств они завербовали, купили, заинтересовали, чтобы в том или ином избирательном округе не оказывали услуг другим кандидатам на пост президента. И опять же это реклама. Шеф становился их клиентом, и они кричали об этом. Пожалуй, если учитывать масштаб и оперативность проведенной мною работы, я могу претендовать только на место директора ЦРУ. Но ведь вы просто так не отдадите свое
Шислер улыбнулся.
— Я помню. Это была отличная работа. Но нужно отдать должное вашему боссу, он сделал мудрое решение, выбирая между вами и этим ковбоем из палаты представителей. Кажется, он раньше снимал кинофильмы.
— Да, Джим Вудворт, бывший голливудский кинорежиссер. Шеф как деловой человек хотел иметь выбор, я в его списке значился под номером первым, Вудворт — под вторым. Джим очень самоуверенный человек, при встрече с шефом у него был такой вид, будто он толкал впереди себя президентское кресло. «Это легкая прогулка», — заявил он. И добавил решающую фразу, которая оказалась последней в его несостоявшейся карьере: «Мы будем сымать кино». Вот так, ни много ни мало. Шеф отпустил его, а я остался, погружаясь в бездну секретных денег… Если честно, Артур, то я за время работы в Белом доме начал забывать слово «совесть». Только долг — и то неизвестно кому и перед кем. А как у вас насчет этого?
— Я понял вас, вы говорите о морали.
— Да… наверное… просто я был неточен.
— Так вот, Блез, исполняя долг, я чувствую себя морально защищенным, но нередко иду против совести. Если бы я руководствовался совестью, исполняя долг, последнее потеряло бы смысл.
— Вы открытый человек, Артур.
— Отнюдь. Вы один из немногих, с кем я могу говорить более-менее откровенно. На то есть причина.
— Ричард Харлан.
— Да, наш с вами друг.
Курно уже в третий раз задал один и тот же вопрос:
— Знаете чего я боюсь больше всего?
— Помниться, я уже отвечал. Переизбрания.
— Я боюсь, что когда профессор снова отыщется, он пропадет в третий раз. И он будет исчезать до тех пор, пока босс сидит в своем кресле. Ей-богу, Артур, я улавливаю тут какую-то мистическую связь.
— Вы просто переутомились, вы неважно себя чувствуете.
— Да, как задушенный мавр. Знаете, Артур, что мне пришло в голову? Если в прошлый раз мы, кривя душой, спасали Харлана по причине его научного открытия, сделанного на территории Бразилии, то сейчас наоборот — чтобы Ричард не выболтал того же самого открытия. Что вы думаете по этому поводу?
— Это одно и тоже. Что лишний раз доказывает, что вы все-таки переутомились. Но я все же отвечу, что о кривлянии сейчас не может быть речи. И кое-что добавлю, что касается лично вас, Блез, и ваших откровений. Я ни на йоту не поверил во все эти статьи расходов, о которых вы говорили, о собственной газете и так далее. Вы просто привыкли, Блез, у вас очень много работы, без неё вы не мыслите своего существования. Я тоже принадлежу к категории трудоголиков. Президентское кресло — не для вас, вы и месяца не проживете бездельничая.
Помощник Президента невольно оглянулся.
— Не забывайте, Артур, что с Президентом меня связывает двенадцатилетняя дружба.
Директор ЦРУ кивнул.
— Дайте мне, пожалуйста, телефон в Эверглейдс, где должен был остановиться профессор, и мы с вами попрощаемся.
— Вот, возьмите. — Курно извлек из кармана записную книжку и вырвал листок. — Артур, Бога ради, постоянно держите меня в курсе и приступайте к поискам немедленно.
Первый
2
Охранник у поста поднял шлагбаум и кивком головы приветствовал человека, сидящего на заднем сиденье машины. После этого он снова вернулся к документам Сильвио Мелу. Он изучал их ещё несколько секунд, после чего вернул владельцу.
— Извините, сэр, в списках нет вашего имени.
— Но офицер Челси Филд — он обязательно примет меня.
— Сэр, вы можете позвонить ему, и если я получу соответствующее указание, вас незамедлительно проводят к нему. — Охранник указал рукой направление, чуть сгибая её в локте. — Пройдите немного, и вы увидите телефон-автомат.
Профессор пробормотал извинения и засеменил от главного въезда в ЦРУ к шоссе Джорджа Вашингтона.
Как и в первый раз, почти год назад, он не был обременен какими-либо вещами: никакого багажа и сумок, в столицу Соединенных Штатов он прибыл налегке. В кармане пиджака — довольно приличная сумма денег, что-то около четырех тысяч долларов, в руках — единственная вещь, к которой его принудила Луиза: зонт. Не зная как избавиться от обременительного зонта, старый профессор испробовал все, вплоть до того, что один раз умудрился втиснуть его во внутренний карман пиджака ручкой вперед, но другой конец зонта торчал из-под воротника и при ходьбе касался уха. Таксист, который вез профессора из аэропорта в Лэнгли, подозрительно поглядывал в зеркало. Его седовласый пассажир постоянно курил, что-то не заладилось в его кармане, он дернул раз, другой, карман вывернулся наизнанку, освобождая ручку зонта, но зато выпали деньги, что-то бормоча себе под нос, пассажир, то и дело нагибаясь, начал собирать разлетевшиеся по салону купюры, потом пересчитал их и беспокойно заелозил на сиденье, приподнимаясь и проводя руками под своим задом, потом успокоился — видимо, нашел затерявшуюся купюру.
Решение обратиться непосредственно в ЦРУ пришло к Сильвио задолго до того, как его дом покинули ближневосточные гости. Боже, как все это время страдала Луиза… Она угасала на глазах. Без служанки, которой дали два выходных, Луиза обходилась собственными силами, с трудом передвигаясь по дому. Слава Богу, негодяи разрешили ей пользоваться лекарствами. Когда наконец дом Мелу очистился от непрошеных гостей, профессор собрал в дорогу самые необходимые вещи и отвез Луизу в Фортазезу к сыну Филиппе. Сыну и снохе он ничего не объяснил, на вопросы отмахивался рукой и скороговоркой повторял одно и тоже: потом, потом.
В голове он постоянно держал Челси Филда, человека, который инструктировал всех членов таинственной экспансии вокруг профессора Харлана — его самого, Сьюзи, рабочих; Мелу давно пришел к этому выводу. Но все же кто-то из них проболтался. Кто — времени гадать у Сильвио не было, он и так достаточно потерял его, находясь под присмотров бандитов и провожая семью.
Решение обратиться в ЦРУ исключало другое — наведаться в местную полицию. Только в ЦРУ знали истинное положение дел, в конце концов он помог им однажды. «Теперь их очередь оказать мне помощь, — думал Сильвио Мелу. Ведь я их клиент. Все беды, свалившиеся мне на голову, — это побочный продукт моего первого посещения ЦРУ, а разнарядкой послужила записка Ричарда о похищении».