После 2050
Шрифт:
— Послушай, Пифодел, — обратился я к хмельному архонту по-приятельски, после чего тот придвинулся ко мне поближе. — Мы, конечно же, посматриваем за вами оттуда, сверху, но не всегда хватает времени за всем уследить…
— Да, понимаю, Гефест, — согласился архонт с маской сочувствия на лице.
— Так вот, скажи, архонт, есть ли у вас какие-либо достижения в области науки? Какие-нибудь современные открытия или изобретения?
— О Гефест! Мы так много изобрели, что, наверное, уже и сами приблизились к небу, да простят мне боги Олимпа, — архонт возвёл руки
— Каким образом вы приблизились?
— Мы создали катапульту и теперь можем поражать врага на больших расстояниях. Но самое интересное, что скоро на катапульте планируется отправить добровольца в небо на поклон к богам, собратьям вашим. Вы их там предупредите, пожалуйста, чтобы не вышло неловкостей.
— Добровольца в небо? На катапульте? Он же разобьётся!
— Если не успеет зацепиться за небо, то спустится на раскрытой шёлковой материи и повторит попытку ещё раз, — с уверенностью говорил Пифодел.
— На шёлковой материи? Как на парашюте?
— Что? На чём? — недоумённо переспросил Пифодел.
— На пара… Ах, да. Вы, наверное, ещё не в курсе.
— Глубокоуважаемый Гефест! — поменял архонт интонацию голоса на более официальную. — Я так далёк от знаний богов и много чего не понимаю из сказанного тобой, но здесь есть один философ, с которым тебе, вероятно, будет интересно поговорить, — сказал он, после чего махнул рукой в сторону дальнего угла палаты.
Через минуту к нам подошёл пожилой, но ещё довольно крепкий мужчина с седыми курчавыми волосами и такой же бородой. Он посмотрел на нас своим острым взглядом и поклонился.
— Аристотель. К вашим услугам, — представился он мягко и неспешно.
— Аристотель?! — удивился уже захмелевший Бен.
Я подал сигнал Бену, чтобы тот не показывал своего удивления, хотя, признаться, сам еле смог сдержать восторг от того, что, вероятно, передо мной именно тот Аристотель — великий мудрец и легенда философских наук.
— Чем могу быть полезен? — спросил Аристотель.
— Мудрец, перед тобой боги Олимпа. Они интересуются нашими знаниями и достижениями. Все в округе знают о твоём уме и сообразительности, поэтому ты будешь удостоен чести поговорить с нашими высокими гостями и рассказать им, какого совершенства мы добились в изобретениях и науке. Не посрами нас, Аристотель! — строго указал Пифодел.
— Хорошо, архонт. Но с высокими гостями я поговорю в каком-нибудь тихом месте, — сказал Аристотель.
— Аристотель, пойдём к нам в палаты. Там довольно тихо и уютно, — предложил я.
— С удовольствием, э-э…, — согласился мудрец, не зная как ко мне обратиться.
— Гефест. Меня зовут Гефест, — сказал я уже без величия в голосе, понимая насколько значимый для истории человек со мной говорит.
Аристотель только молча поклонился, сделав шаг назад и в сторону. Я встал и дёрнул за локоть Бена, который уже веселился и хлопал в ладоши под музыку. Остальные «боги» тоже встали и размеренным шагом (кроме Бена, который шатался) пошли с Аристотелем в наши
Весь путь к палатам Аристотель не проронил ни слова, а только шёл немного ссутулившись. Войдя в наше помещение, Бен сразу же завалился на ложе и захрапел. Я предложил Аристотелю присесть на пуф с шёлковой подушкой, но вместо этого он подошёл к Изабель и взял её за руку.
— Как ты прекрасна, Афродита! Твои волосы, глаза и уши! — восхищался Аристотель.
— Уши? — переспросила в недоумении Изабель-Афродита.
— Да, твои великолепные уши, — подтвердил Аристотель и тут же второй рукой принялся доставать из-за уха Изабель золотые монеты одну за другой.
Я чувствовал, как кровь приливала к моей голове, насыщая лицо румянцем. Аристотель, вынимая монеты из-за уха Изабель, клал их в её руку, которую держал. Вынув пять или шесть монет, он подошёл ко мне и стал показывать как «отрывает» себе пол пальца на руке, а потом ставит его обратно. Краснота на моём лице достигла пика, но через секунду я стал чувствовать, что уже бледнею.
— Кто вы, путники? — спокойно спросил мудрец. — Я ведь сразу понял, что вы не боги Олимпа, но не стал там об этом говорить. Вроде с виду вы неплохие молодые люди, но что-то заставило вас пойти на обман, — продолжил Аристотель, не дожидаясь нашего ответа.
— Так значит, ты сразу не поверил, что мы боги Олимпа? — спросил я в своём обыденном тоне, уже без маски «божества».
— За свою жизнь я понял наверняка, что никаких богов Олимпа не существует. Но я даже не пытался объяснить это людям, так как не хочу стать изгоем общества или лишиться жизни раньше положенного срока. Пока не время для этого, люди не готовы и не примут этой правды, а только обозлятся.
— Ты действительно опережаешь своё время, Аристотель, — сказала восхищённо Изабель.
— А как ты смог повторить наши фокусы? — спросил Махмуд.
— А вот это уже интересно, — отвечал Аристотель. — Дело в том, что эти фокусы я придумал буквально на днях и никому ещё не показывал. А когда я узнал, что этими фокусами пользуются и наши «гости с небес», то у меня возникла дилемма — вроде как и не существует богов Олимпа, но вот откуда тогда эти путники знают о моих наработках? И тут я немного засомневался в своих убеждениях. Но, немного понаблюдав за вами, понял, что вы точно не те боги, которых представляют греки. Всё это довольно загадочно. Кто же вы, молодые люди?
Немного поколебавшись, я всё-таки решился рассказать правду Аристотелю, в надежде, что его благоразумие поможет решить наши проблемы в сложившихся обстоятельствах.
— Мы из другого времени, — начал я. — Вероятно, мы из другого времени и другой Земли. Но мы и сами на сто процентов не уверены в этом…
— Как это из другого времени? И что значит из другой «земли»? — переспросил Аристотель. — То, что вы чужеземцы, я уже понял. А что означает из другого времени?
— Понимаешь ли, Аристотель, ты мудрец, конечно, знатный, но всё-таки нас разделяют две с половиной тысячи лет. Мы из будущего — из две тысячи пятьдесят первого года нашей эры.