После конца
Шрифт:
Я встаю и протягиваю руку.
— Мой камень, — настойчиво говорю я и жду.
Рука у мужчины немного дрожит.
— Давайте не будем торопиться, дорогуша. Я проверю списки и посмотрю, смогу ли я предложить вам что-нибудь получше.
Я вырываю камень у него из рук, до того как он успевает их убрать и разворачиваю весы к себе. Положив камень на весы так же, как это сделал он, я громко говорю:
— 200 грамм, а не 125.
Я киваю головой на вывеску, которую видела на входе в магазин.
— Там сказано,
Я незаметно убираю камень обратно в мешок.
— Послушайте меня, юная леди. Вы и понятия не имеете, на чем основана такая цена. Золотой самородок ценится не столь высоко, как золотоносный песок, который переплавляется в эти высококачественные ювелирные изделия.
Он машет рукой в сторону витрины с этими уродливыми украшениями. Его глаза говорят, что он врет. Они говорят, что мой камень очень редок, и он рьяно желает заполучить его. Я вспоминаю, как был доволенВит, когда один из нас находил самородок в русле реки Денали:
— Однажды, он здорово выручит нас, — говорил он и приказывал спрятать камень вместе с остальными в укромном месте.
В отличие от повсеместно встречающихся опалов и полудрагоценных камней, золотые самородки трудно отыскать, и восторг этого человека лишь подтверждает их ценность.
— В порту я видела другую вывеску, где меняют золото на деньги, — говорю я и укладываю мешок в свой рюкзак.
— Стой! — визжит он. Пот ручьем стекает с его лица.
— Ладно, я дам тебе 7 тысяч, — говорит он, и в его голосе слышна боль, — и в придачу полезную информацию.
Я помедлила.
— Какую информацию?
— Кое-кто ищет тебя, — отвечает он.
Некоторое время мы молча смотрим, друг на друга, затем я снова достаю мешок из рюкзака. Он пожирает его глазами и облизывает губы.
— Говори, — сказала я.
Он отходит к висящему на стене красному пластиковому прибору. "Телефон", — вспоминаю я картинку из ЭБ с похожим устройством. Мужчина отцепляет с планшета, полного газетных вырезок, визитку и швыряет на стол передо мной. На ней напечатан десятизначный номер, а в уголке на скорую руку карандашом приписано "Девчонка со звездой".
— Громилы какие-то. Одеты в камуфляжные костюмы, — говорит мужчина. — Пришли вчера и сказали, что хорошо заплатят за информацию о твоём местонахождении.
В груди всё сжимается, причиняя боль. По его описанию, они похожи на пленителей Уита — державших его за руки здоровяков, которых я видела в огне. Зачем им я?
— Что это значит? — указываю я на каракули.
— Они описали тебя, как девочку-подростка с длинными темными волосами, у которой, возможно, будут две хаски. — Запнувшись, он подозрительно посмотрел на моё лицо. — А в глазу, что-то похожее на золотую звёздочку.
Моя звездочка. В общине
И, вообще, откуда они знают, как я выгляжу? Так же, как они нашли наше племя? Или как они узнали, что меня нет с остальными? Но осознание того, что они смогли меня вычислить, пробирает до мозга костей.
Я убираю визитку в рюкзак, снова вытаскиваю камень и кладу его на стол. Мужчина протягивает руку, но я всё ещё его держу.
— Сначала деньги, — приказываю я, и мужчина убегает в конец комнаты, исчезая в дверях, а затем выходит с пачкой банкнот.
Он начинает их пересчитывать, а я смотрю на банкноты и складываю в уме числа, пока сумма не становится равна семи тысячам. Подтолкнув в мою сторону по столу эту кучу, он даже не смотрит мне в лицо. Его глаза пожирают камень.
Я убираю руку, а он решительно забирает золото и убирает его под стол. У меня не остаётся сомнений, что этот кусок стоит намного больше того, что он мне дал. Я лишь хочу, чтобы этого хватило на приобретение билета туда, куда я направляюсь.
Я поворачиваюсь к выходу, и собаки, тут же вскочив на лапы, несутся к двери. В этом фальшивом месте с этим фальшивым человеком им так же неуютно, как и мне.
— Мой тебе совет, девчушка, — говорит мужчина, как только я открываю дверь и вдыхаю морозный воздух. Повернувшись, я вижу, что он изменился в лице. Получив, что хотел, он удовлетворил свою жадность и теперь счастлив. — Сними эти странные контактные линзы, подстригись и избавься от собак.
Кивнув ему, я выпускаю Беккета и Неруду на улицу.
— Будь я на твоём месте, — кричит мне он вслед через закрытую дверь, — то убирался бы из города, как можно дальше и как можно скорее.
Я решаю воспользоваться его советом. По крайней мере, так, как его понимаю я. Пленившие Уита определённо будут в гавани, поэтому туда я пойду в последний момент. И до этого нужно многое сделать.
Женщина в «Парикмахерской Бьюлы» бросает взгляд на хаски и произносит:
— На улице прохладно, поэтому собакам можно войти, но они должны оставаться у дверей. Санитарные нормы, знаете ли.
Я щёлкаю пальцами, и они сразу же укладываются рядом друг с другом на пол под деревом в горшке.
— Ого, у вас очень послушные собаки, — говорит, как я полагаю, Бьюла, а затем просит повесить моё пальто на вешалку и отводит к креслу. — Чего бы вам хотелось, дорогая?
Я указываю на висящую на стене громадную фотографию с фасоном причёски. Бьюла с изумлением смотрит на меня.
— О, милая, да вы шутите. У вас такие красивые, длинные волосы.
Я пристально смотрю на неё в ответ.