После Нуля

Седьмой Ноль

Сын, бежавший позади, оказался один на один, с приземлившейся рядом с ним собакой. Время для меня замерло. После приземления, пёс поднимается, и его раскрытая пасть движется к шее Пяточка. Тот успевает отклониться и подставить пасти пса не шею, а левое плечо. Собака, сжав челюсть, начала рвать плечо сына, мотая головой в разные стороны. Пяточёк выпустил из руки меч, схватил кинжал, висящий справа на поясе и резкими ударами, снизу вверх, начал бить пса в живот. Челюсть собаки разжалась. Она попыталась схватить руку, в которой

зажат нож, но промахнулась и тут же получила удар по голове, сверху, щитом. Пёс упал на лапы и замотал головой. Добивать его, сын не стал, так как, к нему уже приблизился тот пожилой мужик, и он приготовился принять бой.

Всё это, произошло за пару секунд. Так мало времени прошло, но столько много действий было сделано.

К мужику, который сближался с сыном, я не успевал, поэтому я рванул на тех троих. Сделав над головой круговой замах секирой, я обрушил её на ближнего врага. Тот попытался закрыться рукой, но лезвие, перерубив ему руку, пошло дальше и располовинило череп. В этот момент, я получил удар тесаком по голове. Лезвие скользнуло по шлему и упёрлось мне в плечо. Отдернув секиру, от только что убитого человека, торцом рукояти ударил в лицо, того, кто поцарапал мне шлем. Тут же, я получил удар по ребрам, от третьего напавшего врага.

Я перевел внимание на него. Тот отскочил на метр назад и встал в стойку, держа тесак в полусогнутой руке. Держа секиру в одной руке, я крутанул её над головой и сделал выпад в его сторону. Он отшагнул в сторону. В этот момент я выпустил секиру из руки, и она пролетела в полуметре от соперника. Когда противник уклонялся, от летящей в него секиры, я уже бежал на него, на ходу доставая кинжал. Этот манёвр он заметил слишком поздно и попытался уклониться от моего удара, только в тот момент, когда кинжал уже пробил его грудь.

Тут же я обернулся в сторону сына. Он оборонялся, блокируя удары противника щитом. Все его попытки контратаковать, были безрезультатны. От выпадов кинжала, этот пожилой, но чертовски шустрый мужик, с лёгкостью уклонялся.

Я бросился к противнику сына и оказался рядом с ним, именно в тот момент, когда он был ко мне спиной. Сильным ударом, сверху вниз, я вогнал кинжал ему в спину, до самой гарды. Он резко дёрнулся, поворачиваясь в мою сторону, в этот момент, Пяточёк сделал выпад и вогнал свой клинок в шею соперника.

– Зачем ты так? Я бы сам!
– возмутился сын.

– Это не поединок, это бой. Тут нет места чести. Тут только одно правило! Какое?!
– закричал я на него.

– Бей ближнего.
– намного тише и спокойнее, ответил он мне, после секундной задержки.
– Прости пап. И это, спасибо.

В этот момент, из первого подъезда выбежали Палец и Баламут.

– Стрелы кончились, мы на улицу, там "бурлаки", человек десять, к соседнему дому прижались, а с нашего дома никто не стреляет. Добить надо.
– быстро отчитался Костя.

– Бегом к Кривому, а

мы парней проверим.

Я так и не подобрал секиру, она осталась валяться во дворе. Да и не нужна она в подъезде - тесно там! К тому же, не понравилась она мне, не моё это!

Как только я открыл входную дверь в подъезд, оттуда на меня, мешая друг другу, выбежали двое "бурлаков". С одним из них я столкнулся, да так неудачно, что он завалился на меня сверху. Второй, видя это, сходу, локтём ударил сына в голову, закрытую шлемом. Сын рухнул.

Я не мог подняться, так как тот парень, что завалился сверху, довольно быстро и умело обездвижил меня, применив какой-то борцовский захват.

Второй, тот, что отправил Пяточка в нокаут, поднял мой клинок и высматривая на мне уязвимое место, занёс руку для смертельного удара.

Подъездная дверь распахнулась, и оттуда выскочил Факел, держа в руках лук. Мгновение на оценку ситуации и стрела вонзается в грудь человека, занесшего кинжал для удара. Второй тут же выпустил меня из захвата и попытался убежать. Стрела настигла его равно в тот момент, когда он, уже был готов свернуть за угол дома.

– Спасибо философ, помог.

– Всегда пожалуйста.
– ответил Факел. Протянул руку и помог мне встать.
– Я назад, к Илье. Ему ногу порезали.

– Серьёзно?
– спросил я, наклоняясь к сыну.

– Жить будет. Да и идти сам сможет. Помогу перевязать и спуститься.

Когда я помог сыну снять шлем, подняться и вытереть кровь от разбитого носа, мы вышли со двора на дорогу, где произошло массовое огненное убийство.

Моему взгляду предстала ужасная картина. Два десятка тел, лежащие в неестественных позах, догорали, освещая своим огнём, пяточки закопчённого асфальта, вокруг себя, а в воздухе висел запах жаренного мяса и горелого тряпья.

– Потери есть?
– спросил я Бурана, который подошёл ко мне с низкоопушённой головой.

– Велес был прав. Мы мясники и убийцы. Сколько ещё нам нужно крови, чтобы мы остановились?

– Убьём рыжего и остановимся. Обещаю.

– Не слушай его.
– посоветовал мне Юрка, после того, как Буран отошёл в сторону.
– Его головой в землю "воткнули". По-любому лампочку стряхнули. Отойдёт и всё хорошо будет.

– Потери есть?
– спросил я Кривого, в надежде, хоть от него услышать ответ.

– Елисей руку обжёг. Бурану голову стряхнули и всё. – спокойно ответил Юрка.

– У нас проще: Пяточку пяточёк разбили, Илье легонько ногу порезали. А с Бураном что, как его так?

– Резкие они, «бурлаки» эти, - Юрка указал на догорающие трупы.
– Были. Один, самый первый, прям на Бурана выскочил, схватил его, как крутанул, и бросил головой о землю.

– Борцы это да спортсмены всякие. У них, через одного, кто не обгорел, уши сломанные.
– пояснил я. И тут же задал Юрке вопрос.
– А где Казимир?