После прочтения - съесть!
Шрифт:
Собравшиеся терпеливо ждали, пока закончится этот до зубовного скрежета знакомый припев и, наконец, будет изложена суть звонка. Парнишка тоже навострил уши.
— На наши компьютеры есть гарантия, ремонт должен быть гарантийным! — громыхал динамик.
— Затопление — это негарантийный случай, — смущенно произнес «принц-олень».
— Затопление — это негарантийный случай, — повторила Карина в динамик.
Динамик растерялся и замолк.
— Я поговорю с нашим админом и перезвоню. Несите все назад.
— Мы тут подождем.
— НЕСИТЕ ВСЕ НАЗАД, —
Девушки помолчали, глядя друг на друга.
— Суровое у вас начальство, — произнес, наконец, приемщик.
— Угу, — ответила ему Анфиса скептической усмешкой. Какое-то неясное чувство, что-то вроде корпоративной этики, не позволяло им критиковать свой топ-менеджмент в присутствии посторонних. Даже если у них очень красивые карие глаза.
Когда барышни, чертыхаясь и спотыкаясь, вернули свою поклажу наверх, то застали там чрезвычайно взволнованную Нюшу.
— Мне звонила Аня, новая зам регионального и спрашивала про документы. Пришли ли какие-то документы или нет, забрали ли, их встретили ли, все ли в порядке, ну вы же знаете ее тон…
Нюша была мастером невнятного монолога. Она говорила очень быстро, эмоционально, всплескивая руками, не деля предложения на слова. Иногда она могла говорить еще и ужасно долго. От ее словоизвержения коллеги очень быстро уставали и старались отключить слух, чтобы не слышать этого нескончаемого «бубубу», одновременно терзаясь чувством вины из-за наглого пренебрежения коллегой. У кого-то постоянное и неизменное чувство вины постепенно переросло в неприязнь. А кто-то просто привык.
— Нюша, еще раз и помедленнее.
— Документы…
— Твою мать, документы! — вскрикнула Зуля и подскочила с кресла.
Ничего тут не скажешь, дорогой читатель. Если бы это была пьеса, то автор написал бы — «немая сцена». Если бы это был классический детектив, то кто-нибудь обязательно упал бы замертво, отравленный мышьяком из проглоченной зубной пломбы. Но это просто коротенький рассказ о современных офисных бездельниках, поэтому… Поэтому нам стоит выпить по чашечке кофе.
Глава 3, в которой кто-то думал, а кто-то искал
— Я ненавижу слово «должна», особенно, если его произносит мужчина. Мне прямо кровь в голову бросается, — произнесла Нюша и откинулась на стуле, отхлебнув кофе.
— А ты представь, что снимаешься в кино и все, что происходит сейчас, происходит не с тобой, а с твоей героиней. Убережешь себя от кровоизлияний, — сказала Анфиса.
— Лучше бы вы художественную греблю на каноэ обсуждали. Можно мне еще печенья? — Вася, не дожидаясь ответа, запихал в рот три штуки.
— Ешь, конечно. А что это за фигня такая, эта гребля?
— Сидишь в каноэ и веслом заставляешь лодку танцевать. Можешь делать что угодно, только не бурли. Улыбайся, будь художественен и хорошо одет. Удивительная страна, эта Америка.
— Истину глаголишь, брат, — сказала Заваркина
— Махнем, — пообещал Вася, — только эти гонки вредят аллигаторам, а художественная гребля — очень мирный вид спорта.
Эта троица — Анфиса, Вася и Нюша — обычно приходила раньше всех, и у них оставалось примерно полчаса на кофе и веселый треп. Потом прибывала Каринка и «рассаживала» их по рабочим местам. Но сегодня офис был по-прежнему на военном положении, в окно светило добродушное осеннее солнышко, и весь день обещал быть приятным.
Не то, чтобы Анфисе совсем не нравилась ее работа. Писанина всегда увлекала ее, да и отчеты тоже: она любила цифры, подсчеты и «итого». А вот мотивация и организация некоторого количества подчиненных ее просто убила. Оказывается, чтобы заставить людей делать то, что им не хочется, а потом еще заставить делать это хорошо, требуется недюжинный начальничий талант, которого у нее не оказалось. Раздражала неспособность людей понять то, чего от них хотят. Раздражала их неспособность делать то, чего от них хотят. И наконец, было очень жалко людей, вынужденных выполнять работу, которая им не нравится и которую с удовольствием бы выполняла сама Анфиса. Единолично.
Но рабочая единица, выполняющая такой большой кусок в одиночестве, не была угодна предприятию. Предприятию нужно было, чтобы она построила систему взаимодействия и научила ее, систему, поддерживать свою жизнедеятельность самостоятельно. Заваркина старалась. И чем больше она старалась, тем хуже шли дела. Да и управлять чьей-то работой находясь не в головном офисе, а в городе Б, было сложновато. Не поддерживался единый стиль, терялся авторитет. В общем, через некоторое время Анфиса «забила».
Самое интересное, она наблюдала нотки разочарования и у других. У Зули, которая навалилась на пиар, но обнаружила что их предполагаемая интернет-ниша уже восемь лет, как занята. У Каринки, которой ненавязчиво продемонстрировали, что в городе Б всё делается по знакомству и «пришлая» рекламная площадка никому не интересна. С той же проблемой столкнулись Нюша и Вася, которые работали за процент от продаж и так и не смогли заработать ничего приличного. Нотки разочарования проскакивали даже у Димы, хотя он вовсю тусовался и уже собрал завидную коллекцию фотографий со знаменитостями. Наверно, ему не хватало масштаба. Патриархально-провинциальный город Б редко посещали стоящие люди.
Что творилось у Иры, никто не знал. Никто не хотел знать.
В комнату ворвалась Зуля, непоэтичный ураган, нарушив коллективную дремоту.
— Я была на автовокзале… — произнесла она тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
Утреннюю размеренность как рукой сняло. Нюша развернулась к Зуле всем корпусом, облившись содержимым своей чашки, а Анфиса даже сняла ноги со стола.
— Ну? — не вытерпел Вася.
— Автобус, который шел сегодня утром, оказался не тем, что шел в субботу вечером. И не тем, что шел в понедельник.