После развода. Срока давности нет
Шрифт:
Просто нервы были дороже, и в какой-то момент Марина поняла, что не хочет вариться в этом больше. Наелась досыта. Вся эта торговля – она как будто перечеркивала и обесценивала двадцать лет, что она прожила с мужем и думала, что это по любви. Слишком больно потом делить вилки и ложки.
К тому же, Богдан хоть в чем-то оказался «щедр». Ей по разделу отошла коммерческая недвижимость на задворках промышленной зоны. Небольшое помещение, около ста квадратных метров, она пристроила эту недвижимость к делу. Нагрузка, конечно, возросла, но это было то, что сейчас нужно.
Все дни
И тут эта свадьба.
Ее как будто откинуло назад, в прошлое. Нет, не было сожалений, ревности, слез. Только пустота на том месте, где когда-то горело сердце.
А свадьба была громкая, с размахом, профили Вики в соцсетях все пестрели фотографиями и роликами. Кое-что даже просочилось в новостные каналы. Марина смотрела на своего бывшего мужа и его молодую жену. Невозможно было не признать, что со стороны они неплохо смотрелись рядом.
Козырная пара, как это теперь модно. Крупный серьезный мужик, уже взрослый, матерый, отряхнувший с себя прах старых отношений и созревший для новой любви, и такая куколка-блондиночка. Интересно, как у них обстоят дела в постели? Судя по сияющему личику Вики, хорошо. Мысль была мазохистская, потому что сразу вспомнилось все. Так ярко, до боли.
Марина свернула все, выключила ноутбук и вышла из дома.
Нужно было проехаться по городу, отвлечься. Она была в торговом центре, когда ей позвонили.
Марина в этот момент выбирала лопатку в вакуумной упаковке, думала, чего-нибудь вкусного на обед приготовить.
– Да, — ответила, мельком взглянув на высвечивавшийся контакт.
– Слушай! – понеслось из гаджета.
– Нас Ната к себе приглашает!
– Подожди, — упаковка охлажденной грудинки так и осталась у нее в руке. – О чем ты, Сима, какая Ната?
– Псс? Марина, включай мозги. Наталья, подруга моя институтская, Денис Проничев ее сын. Вспомнила?
– Ой, ё-ёё! – Марина чуть не стукнула себя по лбу. Забыть родного шефа!
– Что-то я совсем торможу сегодня.
– Ну слушай, Ната приглашает к себе, едем на три дня в Питер, ты, я и Галка! – выдала Сима и еще добавила многозначительно: — Будет движ. И мужики.
Она не выдержала, засмеялась:
– Иди ты!
– О, повеселела наконец, — хохотнула Сима. – Что решила? Едешь?
Марина даже растерялась в первый момент, а потом какой-то шальной волной плеснуло веселье, как будто пузырьки хорошего настроения забурлили в крови. И махнула рукой:
– Еду.
– Тогда пакуй чемодан, я сначала за Галкой, потом за тобой.
Неожиданно. Как будто раз – переключили рубильник, и ток жизни потек в другую сторону.
Так было несколько месяцев назад, когда Богдан внезапно и отправил ее в отпуск. Но тогда она еще глупо надеялась сохранить что-то, хотя мир уже начал рушиться вокруг нее. Сейчас этот путь уже пройден, и ей нужно было стряхнуть с себя то, что еще осталось от прошлого.
Но раздумывать было некогда. Марина побросала все вакуумные упаковки
– Платье бери вечернее! И кружевные труселя. Галка берет! Свои псятшестого. А что? Хорошего человека должно быть много!
Марина закатывала глаза, еле сдерживаясь, и тихо материлась сквозь зубы. Но через пару часов они, уже прорвавшись через городские пробки, летели по трассе в Питер, хохоча во все горло.
Три дня прошли замечательно.
Из свободных мужиков… Вот это следовало бы отметить особо.
Был друг Натальи, художник Прохор. Мужик лет под пятьдесят, обычный такой лысеющий дядечка, носатый и с пузцом. Как увидел их троих, входящих в ресторан, впал в панику. И под сдержанные взрывы их дамского хохота быстренько смотался оттуда. Их, конечно, познакомили, но никто и не воспринял это всерьез. Как сама Наталья сказала – дохлый номер, все равно что пытаться свести тигрицу с хомяком.
***
На самом деле, это было очень хорошо. Отвлечься, сменить обстановку, набраться новых впечатлений.
Забыть то, что больше не нужно помнить.
Все равно что сбросить старую израненную, потрескавшуюся кожу.
Потом можно вернуться домой и начинать жить заново.
***
Обычно вопросом, есть ли жизнь после свадьбы, задаются совсем молоденькие девушки. У которых розовы сироп в голове, а жизненного опыта с горошину. Когда таким вопросом задается взрослый сорокалетний мужик, это уже симптом, что депрессия кроет полным ходом.
Неделя прошла. Все бесконечные свадебные мероприятия отгуляли. Вроде бы. А нет, еще не все. Еще продолжались какие-то визиты, гости, застолья. Богдан ощущал себя как выжатый лимон. Не физически. Физически он был полон сил и на потенцию не жаловался. На печень тоже.
Но глядя на Вику, порхавшую среди гостей, не мог понять, нахрен ему это было нужно.
В голове крутились мрачные мысли, а в груди — ядом травил откат. Он возлагал много надежд изначально, но не получил пока что ничего из того, на что рассчитывал. Его мучили неудовлетворенность, нет-нет, да и прорывавшиеся мысли о бывшей жене. На самом деле, вспоминал он Марину гораздо чаще, чем мог себе позволить.
Но вот это вот – торчать рядом с малолеткой женой, с которой у него ничего общего, оно ему никуда не уперлось.
Сворачивать надо было этот дурдом и браться за работу.
Он так и стоял в стороне и курил сигарету за сигаретой, глядя в сад. Неожиданно к нему подошел тесть.
– Что невесел?
– Да нет, — Богдан аккуратно отправил сигарету в пепельницу. – Все хорошо.
– У меня вот какое предложение к тебе, — начал Ярцев.
– Я слушаю.
– У меня есть дело в Сибири, — Ярцев медленно цедил слова, глядя в ту сторону, где его дочь о чем-то говорила с Ксенией Иварцевой. – Дело прибыльное, оборот в десять раз больше твоего здесь. И еще больше развернуться можно.