После развода. Срока давности нет
Шрифт:
Потом выложил весь расклад. И процент, который придет на его долю. Богдан невольно застыл, прищурившись, предложение было серьезное.
– Раньше Андрей занимался моей частью бизнеса, сейчас ему не с руки. Поедешь? – тесть перевел на него взгляд.
– Поеду, — Богдан согласился не раздумывая.
– Хорошо, — кивнул Ярцев. – А за твоей фирмой мы здесь присмотрим.
***
С того дня прошло пять лет.
Большой срок. За пять лет можно было успеть многое.
Бизнес, управлять которым Богдана
Это было серьезное дело, где он мог по-настоящему проявить себя, развить и приумножить. А не колупаться в своей фирме чайной ложечкой. Говорят, самые большие деньги вертятся в столице, нет, самый большие деньги вертятся там, где он был сейчас. В столице они оседают. Но на начальном этапе его это не интересовало.
Богдан так доподлинно и не узнал, что именно произошло между братьями Ярцевыми. По какой-то причине Андрей отказался участвовать и занялся только своей долей, хотя раньше именно он вел эту часть бизнеса брата. Выяснить удалось только одно: Дмитрий и Андрей были сводными, отец один, разные матери. Возможно, в этом крылись какие-то семейные тайны и разногласия. Почему это вдруг вскрылось именно сейчас и что там на самом деле было, Богдана не интересовало. Он получил место в деле и хороший процент и намерен был сколотить на этом свой собственный капитал. В этом случае «вложение» можно было считать выгодным.
Только не бывает жирных бонусов за просто так. За все приходится платить.
И тут тесть поимел его так, что Богдану оставалось только сцепить зубы и крепиться. За его фирмой присмотрел, как и обещал, утонуть не дал, прислал толкового зама, даже вывел в прибыль. Только ИО директора в ней теперь была Вика.
Но не так-то прост и доерчив был Богдан Зарубин, чтобы прогнуть его окончательно. Понимал, что может потерять если не все, то половину точно. Поэтому не стал выкупать через год те активы, что по договору дарения отошли сыну. Оставив все как есть, Богдан вроде бы сохранил свое.
Фактическим владельцем фирмы по документам числился его сын Зарубин Владимир. Которому на тот момент было двадцать и предстояло еще несколько лет учиться в штатах (в этом, кстати, тесть тоже здорово помог). Но за эти несколько лет многое могло случиться. Богдан вроде бы контролировал ситуацию, но все было зыбко. Это раздражало.
Еще больше раздражала Вика. За эти пять лет она приезжала к нему трижды. Побыла за эти три раза в общей сложности месяц. Климат ей не подходил, тусовка не та, а Богдан был постоянно занят на работе и времени ей уделить не мог. И не хотел.
Он просто не хотел.
Не спасало ситуацию даже молодое тело. Флер новизны окончательно прошел, осталось только сухое осознание, что он теперь привязан к этой взбалмошной, разбалованной самке, считавшей его своей собственностью. Иногда он просто
За это время у них с Викторией родился дочь Вероника. Сейчас ей было уже четыре. Хорошенькая девчушка. Наверное, ему всегда хотелось иметь дочь. Иногда Богдан думал, что если бы они с Мариной родили дочь, представлял даже.
Это были пустопорожние, выматывающие душу фантазии. Бессмысленные, как фантомные боли. Давно все отсечено, нечем чувствовать. А то, что осталось, — всего лишь гештальт, незавершенное дело. Просто потому, что каким-то образом последнее слово за ней осталось, а он теперь продолжал кричать в пустоту.
В общем, конечно, о бывшей жене он не вспоминал. Контактов не искал, незачем. Он НЕ хотел знать, чем она занята, с кем спит и прочие детали. Отрезал от себя, раз она не пожелала от него ничего принять. Но этот самый гештатьт, как заноза, присутствовал в глубине души постоянно.
Как бы то ни было, спустя пять лет Богдану пришлось вернуться.
Потому что закончил учебу и приехал домой сын Владимир, и надо было решать вопрос с фирмой.
***
А у Марины…
Говорят сорок лет – бабий век? А, ну да, именно так. А потом, подобно змее, скидываешь старую кожу, рождаешься заново из пепла измен и предательств. Как феникс. И вот ты ягодка опять, только уже с кнопкой «от дурака» и многими встроенными опциями.
Потом уже, оглядываясь на прошлое, Марина могла бы сказать, что в ее жизни давно уже все стояло на месте, как будто спеклись колесики в механизме. Эти двадцать лет. Каждодневная рутина, работа, дом. Их брак с Богданом изначально был по любви, и до самого прискорбного конца страсть все еще не угасла. Просто была убита.
Но это уже неважно.
Важно то, что она изо всех сил тянула семейный воз. Старалась соответствовать, доказывала, что достойна стоять рядом, быть соратником, гордилась мужем и сыном. И за всем этим потеряла себя, стала придатком, от которого в итоге избавились.
Не она первая, не она последняя, многие женщины так. Растворяются в мужьях, семьях, отдают все. А потом, в результате, их выбрасывают за ненадобностью, как выслужившую свой срок батарейку. Никто не ждет такого, все думают, что с ними никогда…
Можно посмеяться.
Зато хорошая встряска помогает расставить все по своим местам.
***
Тогда, вернувшись из Питера, Марина как будто сбросила несколько лет, а заодно и весь груз негативных мыслей.
А они были. Потому что смотреть в записи, как твой муж счастливо женится на молодой любовнице, больно. Можно сколько угодно отрицать, но это так. Еще больнее читать поздравления отцу на свадьбу от сына.
Она с самого начала этой эпопеи с разводом, как будто бежала в дымном тоннеле и задыхалась. Пыталась вырваться из колеи, в которую ее швырнула жизнь. Все эти попытки заткнуть чудовищную пустоту, пожирающую тебя, работой, они, конечно, хороши. Но отнимают жизнь.