После того как ты ушел
Шрифт:
Он коротко кивнул ей и ушел.
Глава девятая
– Тебе посылка, – сказал Мэттью, молодой развязный консьерж, когда в три часа пополудни Эвелин явилась на смену – за стойку регистрации в гостинице «Кларидж».
На двадцатый день рождения Эвелин бабушка вложила ей в ладонь свои немногочисленные сбережения и сказала:
– Ты можешь построить собственную жизнь так, как тебе хочется, а можешь спустить ее в унитаз. – Крепко, будто тисками,
Бабушка всегда хорошо ее понимала. Она ощущала во внучке непоседливость и беспокойство, которых не было у ее сверстниц. Эвелин была сыта по горло своим окружением. Уже с пятнадцати лет она начала посещать бары Ньюкасла и перепробовала несколько профессий, которые вполне удовлетворяли других девчонок – парикмахер-стажер, старшая официантка в чопорном ресторане при гостинице, продавщица парфюмерии в крупнейшем в округе универсаме, – но все это ее категорически не устраивало. Она попыталась поступить в колледж, но не добрала несколько баллов, и школа латинской грамматики оказалась недоступна для нее. В голове у Эвелин крутилась смутная идея насчет того, чтобы написать книгу, но стоило ей заикнуться об этом, как родственники сердито на нее прикрикивали, и она быстро научилась помалкивать о подобных глупостях.
Передавая ей букет, составленный из роскошных красных и белых роз, Мэттью нарочно задел пальцем ее грудь. Подумать только, а ведь, как только она здесь появилась, он ей понравился. Эвелин не знала, как поступить и что сказать, и потому предпочла сделать вид, будто ничего не заметила. Она прижимала к себе цветы, от благоухания которых кружилась голова. Ей не терпелось вскрыть маленький белый конверт с визитной карточкой.
– Это от Марка Уэстленда, – обиженно сообщил ей Мэттью, словно она сама должна была об этом догадаться. – Похоже, ты обзавелась очередным поклонником.
– Что? Жалеешь, что он не прислал их тебе? – огрызнулась Эвелин, умирая от желания спросить, кто же такой этот Марк Уэстленд. Но нет, такого удовольствия она Мэттью не доставит.
Эвелин вошла в комнату администрации и открыла конверт, задыхаясь от восторга и предвкушения. Неужели на нее обратила внимание какая-нибудь важная персона? А вдруг этот Марк в нее влюбится? С тех пор как Эвелин перебралась в Лондон и поселилась в квартире, которую удалось найти через третьи руки, вместе с пятью девчонками (жившими там еще до того, как она впервые задумалась о том, чтобы уехать с севера), Эвелин влачила существование, которое никак не соответствовало ее ожиданиям. До сих пор ей удавалось найти лишь работу за мизерную плату. Но не исключено, что теперь все изменится.
Прошу вас поужинать со мной в эту субботу. «У Аннабель». В семь часов вечера. Искренне ваш, Марк Уэстленд.
– Искренне ваш, Марк Уэстленд? – кривляясь, жеманно протянул Мэттью, незаметно последовавший за Эвелин.
Он вытянул шею, заглядывая ей через плечо.
– Ступай прочь. – Эвелин хлопнула его конвертом по рукам. – Это не твое дело. Сопляк!
Мэттью насмешливо захохотал, многозначительно уставившись на ее грудь, и неожиданно покраснел как маков цвет. А Эвелин вдруг прониклась к нему презрением – и ко всем мужчинам заодно. Какое они имеют право запугивать женщин, почему им все сходит с рук? Что ж, поэтому
Этого оказалось достаточно, чтобы принять от него цветы. А заодно и побывать в новом шикарном частном клубе. В то время Эвелин еще не отдавала себе в этом отчета, но, пока приглашение мистера Уэстленда занимало все ее мысли, места для Эдди в них не оставалось…
Какая жалость, что на этот уикенд она уже взяла билет на поезд, идущий на север. Но теперь, разумеется, она никуда не поедет. Оставалось надеяться, что мистер Уэстленд не окажется толстяком.
Или стариком.
И у него не будет бородавки на щеке.
Услышав стук, Эвелин сразу же поняла, что это Эдди. Она открыла дверь, и он предстал перед ней с широкой улыбкой на губах.
– Я забыл свои грабли. – Он привалился левым плечом к дверному косяку. – Это не слишком надуманный повод, чтобы вернуться и поговорить с тобой?
– Крайне надуманный.
Эвелин попыталась сделать вид, будто такое происходит с ней чуть ли не каждый день. Должно быть, румянец, заливший ее лицо, был такого же цвета, как спелые помидоры.
Эдди переоделся в зеленую трикотажную рубашку с длинными рукавами, которая плотно облегала его мускулы. Его телосложению мог бы позавидовать любой мужчина в два раза моложе. На голове у него была черная бейсболка. Волосы по-прежнему были темными, не считая нескольких седых прядей на висках. Эвелин спросила себя: «А какой повод для отлучки он придумал для своей жены?»
– Ты действительно пришел только для того, чтобы меня повидать? – простодушно поинтересовалась она.
– Да. С той самой минуты, как я ушел отсюда, я не мог думать ни о ком другом.
Их взгляды встретились. Было в нем нечто такое, что подсказало Эвелин: эта поза дается ему не так легко, как он хотел показать. Да и жилка у него на шее напряженно пульсировала.
– Ты о многом заставила меня вспомнить, Эвелин. Я весь день предавался воспоминаниям.
– Неужели у тебя не нашлось занятия получше?
Эдди рассмеялся, вспомнив, наверное, как они перебрасывались шутками много лет назад.
– Очевидно нет! – В его глазах светились тепло и участие – свидетельствующие о том, что дистанция между прошлым и будущим обезоруживающе и стремительно сокращается. – Собственно говоря, с возрастом я все чаще вспоминаю минувшие деньки.
– Ты еще слишком молод для стариковских причитаний: «А вот, бывало, раньше…» – не так ли?
– Ты права. И это печально, верно?
Эвелин была уже не уверена, что он над ней подшучивает. Сейчас Эдди, должно быть, сорок пять. Он ведь был на пять лет старше ее. Для Эвелин сорокалетний юбилей стал настоящей мукой. Она даже не заметила, как пролетели последние десять лет, и только сейчас у нее появилась возможность остановиться и оглянуться на прожитую жизнь. Скорее всего, у меня никогда не будет детей. И мы с Марком, наверное, уже никого не усыновим. Я уверена, что раз уж мы столько лет прожили вдвоем, то останемся вместе до самого конца. Едва ли я полюблю еще раз. Последняя мысль была лукавой, и Эвелин ненадолго задумалась, как такое вообще могло прийти ей в голову.