Последнее дыхание
Шрифт:
– Я смогу сделать так, чтобы наша работа строилась эффективно.
Мимо них медленно проехала машина с грязными от слякоти брызговиками. Спаркс отвернулся и не поворачивал голову, пока машина не отъехала довольно далеко.
– Что такое?
– Ты видела эту машину?
– Нет.
– До того, как мы пошли в паб?
– Не думаю, а что?
Он поморщился, глядя на то место, где машина свернула с улицы.
– У меня такое ощущение… Я видел ее трижды за последние несколько дней.
– Думаешь, за тобой следят?
Сейчас он выглядел еще более бледным и уставшим, чем
– Твой босс тебя отпустит? У меня нет времени отмазывать тебя от начальника.
– Мне кажется, ему абсолютно все равно.
– Ладно, – кивнул он. – Центральный участок, девять утра завтра.
– Спасибо, Энди.
– Не так быстро. Не хотелось бы становиться друзьями, знаешь ли, – он кивнул ей на прощанье и пошел в сторону своего несчастного дома. Эрика провожала его взглядом со смесью злости и облегчения. Ответного извинения она не дождалась, но ее радовал явный прогресс и очевидная успешность попытки примкнуть к следствию.
Глава 14
Следующим утром Эрика села на электричку до Чаринг-Кросс и вместе с толпой пассажиров, ежедневно приезжающих сюда на работу, вышла на холод. Людской поток рассосался уже после Трафальгарской площади, которую полностью очистили от снега, оставив лишь маленькие белые хохолки у гигантских бронзовых львов. На Лестер-сквер и в Чайна-тауне то тут, то там появлялись горстки туристов – ранних пташек, они добавляли цвета серому и тусклому утру. Центральный полицейский участок в Вест-Энде представлял собой бетонное квадратное здание послевоенной постройки, затерянное в переулках на окраине Сохо. В офисных зданиях по соседству шла реставрация. На входе Эрика показала свое удостоверение и поднялась на пятый этаж. Двери лифта раскрылись прямо напротив двери с надписью: «Отдел по расследованию убийств».
Глубоко вздохнув, она остановилась. Готова ли она войти в эти двери? Накануне она сказала, что равнодушна к званиям, но не слишком ли многим ей придется пожертвовать ради совместной работы со Спарксом? Этот вопрос занимал ее большую часть ночи. Из головы не шли тела Лейси Грин и Джанель Робинсон, выброшенные как мусор. Кроме того, обстоятельства жизни Джанель задели ее за живое. Девушка пришла в этот мир ни с чем, прожила жизнь, не имея ничего, и после смерти к ней отнеслись так, словно она ничто.
«Что ж, очередная беглянка найдена мертвой, все это страшно-ужасно, но такова жизнь. Конец истории». С таким подходом она смириться не могла.
Она страдала от похожего отношения, когда только приехала в Великобританию по визе, дающей право помогать по хозяйству в семье. Ей платили гроши и везде давали понять, что люди из Восточной Европы ценятся меньше, чем люди с Запада. «Есть дешевая одноразовая посуда, а мы – такие же одноразовые люди», – сказала ей одна полячка, с которой они вместе ехали в поезде через всю Европу. Именно поэтому, через много лет, Эрика изо всех сил старалась построить карьеру в полиции и добиться звания – чтобы показать, что она чего-то стоит, что она – не одноразовая.
В этом состоянии неуверенности она и вошла внутрь. Перед собой она увидела
Увидев молодую женщину в форме около ксерокса, Эрика направилась к ней.
– Где мне найти старшего офицера Спаркса?
– Прямо до конца.
Эрика поблагодарила ее и пошла дальше. Из окон открывался вид на заснеженные крыши и низкое небо, серой простыней висящее над зданиями. Наконец она увидела Спаркса. Он стоял перед большими маркерными досками в окружении десятка сотрудников. За его спиной угрожающе возвышалась горка толстых папок. Эрика поняла, что брифинг касается тройного убийства в пабе на севере Лондона. Выглядел Спаркс ужасно – у него был крайне уставший и измученный вид. Одной рукой он держался за край стола, а другой – жестикулировал, помогая себе излагать мысль. Увидев Эрику, он коротко кивнул, но речь не прервал.
– Повторяю еще раз: семья сейчас быстро сомкнет ряды, объединится в своих показаниях, а история у них – черт ногу сломит. Нужно отследить все их передвижения и допросить каждого по отдельности.
Когда он пошел к дверям, за его спиной началось оживленное обсуждение. Эрика поспешила его перехватить.
– Я поговорил с Мелани вчера и передал ей все, о чем мы говорили. Сейчас она поднимает информацию по убийству… как же ее…
– Джанель Робинсон, – подсказала Эрика.
– Да. Она поехала в Кройдон посмотреть место, где нашли тело, и поговорить с соседями.
– Ты сообщишь следственной группе о том, что я к ним примкну?
– Да, сегодня днем. Информацию, которую ты дала, нужно проверить, поэтому мы перенесли брифинг на попозже. Приходи в четыре.
Он открыл стеклянную дверь своего кабинета, вошел и уже собирался закрыть ее, но Эрика жестом остановила его.
– Энди, я вчера говорила всерьез. Я буду работать с тобой, но, пожалуйста, без игр.
Он посмотрел на нее уставшими красными глазами.
– Я тебе сказал вчера, что зашиваюсь. Ты знаешь, как здесь все постоянно меняется. Крайне важно, чтобы Мелани и ее люди проверили ту информацию, которую ты передала. Мы не имеем права удерживать Стивена Пирсона дольше суток. Через сутки мы либо предъявляем ему обвинение, либо выпускаем.
– Но могла же она позвонить мне до того, как я приехала в центр? – выпалила Эрика.
– Что ты от меня хочешь?
– Займи меня чем-нибудь. Не хочу бездельничать весь день.
Он снова уставился на нее воспаленными глазами и жестом пригласил ее войти в его кабинет.
– Спасибо, – поблагодарила она, вошла и закрыла за собой дверь.
Спаркс подошел к полкам, забитым папками, потер левую руку и стал искать болеутоляющие. Казалось, его и без того бледная кожа совсем побелела и покрылась испариной. Спаркс щелкнул блистером, выдавливая таблетки, и, сморщившись, проглотил две, даже не запивая водой. Двинулся к телефону, но так и не смог взять трубку, стиснув зубы от боли.